На пути в Иерусалим. Вера Скоробогатова

цвет. Смуглый, остроумный Эззат словно заворожил Анчутку. Если его не оказывалось рядом, девушка лелеяла в мечтах его образ и не переставала думать о нем, ища глазами крепкого мужчину в белой одежде. Они тонули во взглядах друг друга. Каждый пытался приоткрыть тайну, что скрывается в душе чуждого, но симпатичного существа?

      После рукопожатий в ладони Ани появлялись конфеты и безымянные флаконы духов. Она жевала незнакомые сласти и с упоением наслаждалась благоуханьями: сладковато-нежными и летучими, будто счастье. Они не походили на те, что продавались в туристических магазинах, и дышали загадками старины.

      «Фокусник-волшебник», – благодарно улыбалась она, и сердце переполнялось нежностью. Еще никто вот так просто не дарил ей подарков.

      Как всякая девушка, Аннушка обожала новые фотоснимки. Принимая кокетливые позы и меняя наряды, она позировала Эззату на морском ветру. После чего египтянин ревниво укрывал ее оранжевым парео от чужих глаз. Анна не противилась, ей нравилось, что ловкие сильные руки плотно оборачивают ее тело тонкой тканью поверх открытого красного купальника и затягивают узлы на талии. В торопливых, несмелых прикосновениях она усматривала заботу о себе. Пляжные торговцы завлекали Анчутку в лавки, – чтобы показать ей товары и познакомиться. Но Эззат с сознанием своего права зло и долго кричал на них по-арабски. Те менялись в лице и отходили.

      – Что ты сказал им? – робко интересовалась Анюта, а он, насупившись, коротко отвечал:

      – Что ты – моя женщина.

      Для араба эпохальны прикосновения, а для россиянки много значат слова. Ревнивые заявления египтянина уже казались Ане предвестниками свадьбы, и девушку захлестывала радость. Измученная потерями душа жаждала покровительственного к себе отношения. В душе Анчутке давно хотелось замуж хоть за кого-нибудь, кто еще не имел детей и был способен о ней позаботиться. Эззат взирал на Аню и не говорил о чувствах. Но однажды вечером позвал ее на уединенный каменистый мыс, к кромке неспокойного моря, где под грохот разбивавшихся волн прошептал:

      – Я люблю тебя, Ана. А ты?

      Для осознания любви Ане требовалось время. Но, видя, как лицо Эззата заливает темный румянец, она ответила быстро и искренне:

      – Я тоже люблю тебя. Очень-очень.

      Чувство, внезапное и необоримое, овладело ей уже в первую встречу. Однако теперь, когда пришлось в нем признаться, колени Аннушки задрожали, а мысли сбились: «Рассудок плавится… Любовь? – О, нет! От неё столько проблем.»

      Эззат Абду Эль-Вакил доверчиво продолжал:

      – Ты прекраснее луны, девушка моей мечты. Ты – хабибти*. Я безумно счастлив, что встретил тебя.

      «О, Боже, – подумала Аня. – Он говорит, и в моей испепеленной душе расцветают розы. Каждое слово уносит меня всё дальше в открытый космос. Ах, если б этот сказочный миг замкнуть в хрустальный флакон, как духи! Чтобы он не ушел в прошлое, не померк… Чтобы в любую минуту я могла вытащить пробку, и вновь очутиться на берегу Красного моря, с этим славным арабом.»