Городской тариф. Александра Маринина

встань, пусти старшего товарища на почетное место, – потребовал он, подмигивая хитрым глазом. – Право сидеть рядом с Каменской еще заслужить надо, салага.

      Лейтенантик покорно поднялся и пересел вперед. Зарубин немедленно угнездился, занимая позицию на освобожденном плацдарме.

      – Здорово, Пална. Чего с утра не в духе?

      – Да нет, все нормально, – улыбнулась она в ответ.

      – А это что за кекс рядом с Афоней?

      – Похоже, тот самый, – неопределенно ответила Настя.

      – Да иди ты?! Что, вот этот красавчик? – не поверил Сергей.

      – Похоже, да. А чему ты удивляешься? Нам же говорили, что назначают кого-то из молодых, да ранних. Вот тебе, пожалуйста, молодой, как обещали.

      – Лучше б они нам зарплату повысить пообещали, – проворчал он. – Как погуляли в субботу?

      – Отлично. Жалко только, что без тебя.

      – Мне тоже жалко, но куда ж с дежурства денешься. Скажи спасибо, что я вам ничего серьезного не надежурил, всего два трупа, оба – бытовуха, ребята из округов сами раскрыли по горячим следам.

      Настя хотела попросить Зарубина присмотреться к незнакомцу повнимательней, ведь может оказаться, что он вспомнит его, но не успела: совещание началось.

      – Довожу до вашего сведения, что с сегодняшнего дня начальником отдела назначен Большаков Константин Георгиевич, подполковник милиции, кандидат юридических наук…

      Ну точно. Большаков. Конечно, Большаков. Красивый мальчик с умненькими глазками, Костя Большаков. Но вот где, где она с ним познакомилась? Откуда его знает? Нет, в этом пункте память упорно бастовала. Значит, он теперь будет ее начальником. Лихо.

      – А вы куда, Вячеслав Михайлович? – спросил кто-то с места.

      – Меня переводят в Министерство, в Департамент уголовного розыска, на должность начальника отдела в Управление организации розыска.

      Ишь ты, переводят его. Нет бы сказать: «Я ухожу», это было бы честнее, ведь ежу понятно, что такой человек, как Афоня, упорно присматривается и принюхивается, куда бы уйти с повышением, независимо от профиля работы. Присмотрел себе освобождающееся местечко да и нажал на все доступные кнопочки, чтобы его занять. Так нет же, переводят его! В Министерство! То есть понимать надо так, что его, полковника Афанасьева, заметили «сверху», оценили его недюжинные организаторские способности и перевели туда, где его таланты нужнее.

      Еще минут двадцать Афоня изображал из себя строгого, но справедливого руководителя, требовал отчета по текущим делам, хмурил бровки, ставил их домиком, демонстрируя начальственное недоумение, в отдельных местах покровительственно советовал своему преемнику «особо проследить» и «постоянно держать на контроле», потом деловито глянул на часы и с плохо скрываемым облегчением произнес:

      – Ну что ж, Константин Георгиевич, оставляю вас, так сказать, на хозяйстве, берите бразды правления в свои руки. А я, с вашего позволения, поеду в Министерство.

      И вышел из кабинета.

      – Слыхала? –