Раскаты Грома. Искандер Лин

количество и состав групп, предполагаемое время операции и прочие моменты предстоящей «разведки». Лешаков всё это время молчал, кивая головой в моменты, когда вопрос был обращён к нему. А ещё он внимательно следил, изучал героя Южной войны. Но вот совещание закончилось. Командующий операцией объявил:

      –Все свободны. Полковник Громов, задержитесь, я хочу ещё кое-что обсудить.

      Вновь задвигались стулья. Уходя, фббшник протянул руку Александру Ивановичу, со словами:

      –С Богом! Я буду на узле связи, с самого начала высадки, для координации. Ну и ещё потому что определённые действия лучше будет выполнить с моих советов, – на лице появилась звериная улыбка, – так будет спокойнее всем.

      – Так точно, – Громов, прощаясь, пожал руку человеку в чёрном кителе.

      Когда дверь в кабинет закрылась, за столом остались Лыкоренко, Громов и Кононов. Настенные часы размеренно отбивали секунды. В этом ритме затихал звук удаляющихся по коридору шагов.

      – Наш парень – все свои, – Лыкоренко указал взглядом на начальника штаба, дав понять давнему товарищу, что теперь «лишних» людей здесь нет.

      Командир «Раската» шумно выдохнул, растирая шершавой ладонью лоб своей уставшей головы:

      – Помнишь, как всё начиналось, Петь? Сверхсекретное подразделение для выполнения особо опасных заданий. Как пошла эта шумиха по всем войскам! Какая была очередь из сук-карьеристов и столичных щеглов на это место – командующий учебным центром!

      – Помню-помню, – Лыкоренко доставал из ящика стола спрятанную бутылку личного «неприкосновенного запаса» и три стопки.

      – Скольких «зарезало» ведомство то по одному критерию, то по-другому! А потом первые шальные методики, первые травмы на «полевых манёврах». И вот Специальное Подразделение по Борьбе с Биологической Опасностью «Раскат», – положив руки на стол, Громов увидел выставленный алкоголь и, сморщившись, отказался, – Нет! Не сейчас- когда мои назад вернутся, тогда и опрокинем.

      –Помню, Саш, – стопки легко прозвенели, когда массивные пальцы генерала переносили их обратно в стол.– И красные пятна на форме: чтоб…

      Громов перехватил фразу друга:

      –Чтобы знали, что будет, если твари прорвутся. «Своей ли, чужой ли будешь окроплён!»

      –Да и ведь забрызгало, – Лыкоренко перевёл взгляд на начальника штаба. – Сколько живых ушло с первой линии обороны?

      –10 процентов. В первые часы после аварии были максимальные потери, – спокойно констатировал Кононов.

      Желваки Громова задвигались, но спустя несколько секунд всё пришло в норму:

      – Как они вообще смогли организовать первую линию обороны? Как они смогли задержать их?

      – Почти не смогли, – продолжил светловолосый молодой офицер. – Была и неразбериха в том числе. С Центра в части пошёл протокол «Восьмидесятки». А никто из них ничего не знал про «Лавину». Отправили всех, кого можно было поднять за 25 минут. Потеряли многих. Первым барьером стали наблюдательные пункты старого