Раскаты Грома. Искандер Лин

а другие наоборот, с оружием, но без «броников» у комнаты хранения средств индивидуальной защиты. У всех наспех застёгнутые кители, кое-как завязанные шнурки берцев заправлены внутрь ботинок. Выдача ещё не закончилась: дежурный стоял по центру комнаты хранения оружия и, следя за входящими бойцами, наскоро помечал в ламинированном табеле количество выданных автоматов, магазинов, противогазов и прочее. Прапорщик перешагнул порог двери-решётки вслед за предпоследним солдатом:

      – Сразу подбей количество в табеле и на полках: не хватало ещё нам обделаться на старте учений, – посоветовал ответственный, подходя к небольшой «пирамиде» с офицерскими автоматами. Его автомат, на котором была приклеена бирка с фамилией «Антохин» стоял как и остальные, дулом вверх.

      –Так вы на стрельбы? Морозов так сказал? – не отрывая глаз от табеля спросил Багаев.

      –Не знаю точно, но думаю, что это всё фантазия комбрига: начать с проверки боевой готовности, с учениями на пару-тройку дней. Просто чую это!– прапорщик подошёл к единственному в комнате металлическому сейфу. Замок на дверце был заперт.

      –А ты чё этот не открыл?

      –Так, мы же не берём, обычно, боезапас при «подрывах».

      –Обычно у нас комбриг не меняется. Сейчас всё берём! Дневальный, Никонова, Ерёмина сюда!

      –Ефрейтор Никонов, подойти к посту дневального! Рядовой Ерёмин, подойти к посту дневального! – прохрипел низкорослый вояка, пытаясь заглушить лязг затворов, потрескивание липучек бронежилетов и удары о пол кучи небольших подсумков, второпях надеваемых на кожаные поясные ремни солдат.

      В проёме оружейки показались двое стрелков.

      –Боезапас из сейфа возмите,– указал прапорщик на открытую пухлым дневальным металлическую дверцу.

      Закончив с подсумками и, перекинув ремень автомата через плечо, Антохин вышел из оружейной комнаты и, дойдя до «взлётки», скомандовал:

      –Рота, справа по одному, на плац, на место построения, шагом марш!

      Поправляя каску, первый справа солдат пошёл в сторону лязгнувшего металлического затвора открывающейся входной двери.

      ***

      Луна, будто соревнуясь в яркости с фонарями, освещала плац перед казармами. На этой прямоугольной заасфальтированной площади между двумя линиями трёхэтажных зданий уже собралось около 400 военных. С оружием на плечах, стянутые ремнями бронежилетов, в тёмно-зелёных «шлемах» они стояли в едином вытянутом строю, шеренги-линии которого покачивались, напоминая ночной танец трав прибрежного дна. Солдаты зевали, негромко шушукались друг с другом, поправляли наспех одетое обмундирование. Люди в камуфляже всё выходили и выходили из дверей казарм, вставая в строй, удлиняя его.

      С на левом краю, чуть в стороне от всех, стояли прапорщики Антохин и Филипов. Одного роста, одного звания, примерно одного возраста, но разной весовой категории, они были близкими друзьями уже не один год. Пользуясь заминкой ответственные 1-й и 2-й роты курили, пока командира полка не было на плацу, попутно обсуждая