Агент 0.01‰. О'Шадри

извлекли в процессе первичной термической обработки на свет божий, а затем привели в надлежащий порядок. За все тяготы и «издевательства» (в основном, Малярчука) генерал Сидоревич был представлен к высокой правительственной награде и сразу после банкета отправлен на почетную пенсию.

      Чудесное возвращение

      Но вернемся к нашим баран… «барахвостам».

      Уже ровно неделя, как Батумыч исчез. После столь длительного отсутствия Малярчука, успокоившись и забыв прежние обиды, ребята задались вопросом, что же с ним, горемычным, приключилось?

      И вот им, вернее, Смолянскому «повезло»: на пороге подъезда появилась Всевина супруга с хозяйственной сумкой.

      – Где наш дражайший муженек? – елейным голосом спросил Лева.

      – Что? И ваш тоже? – съязвила женщина.

      – Это я, стал быть, фигурально, – осклабился Смолянский. – Так, где ваш муж?

      Жена Малярчука зло бросила:

      – Умер. Для вас! И не семафорь тут!

      Эта весть так сразила Леву, что он не нашел ничего лучшего, как войти в глухой штопор…

      …Но тревога оказалась ложной.

      Вадик Дулепистый, которого на следующий день его начальница (жила в соседнем подъезде тоже на седьмом этаже) подрядила приладить уличную антенну и починить краны, совершенно случайно обнаружил на соседней лоджии Всеву, находящимся под домашним арестом.

      Затем совместными усилиями пацаны во главе с закадычным другом Малярчука Вадиком дважды организовали его побег (см. «Деды в индиго», стр. 22, стр. 40).

      И здесь уместен вопрос: как двенадцать лет назад скорешились Всева Малярчук и Вадик Дулепистый?

      Вопрос не праздный, бытовой. Случилось это примерно так: однажды поздно вечером на лавочке возле подъезда у деревянного дома на Островского, в котором проживали родители, вальяжно восседал Вадик. Он только что дембельнулся из армии и с нетерпением поджидал с работы брата Додика, подрабатывавшего лаборантом на кафедре гражданского права в университете. Тот вернулся со службы двумя месяцами ранее (см. «Бодуненц forever», стр. 206).

      Малярчук, вышедший из соседнего дома, в котором недавно обосновался со второй женой, подышать свежим воздухом, обратил внимание на бравого юношу: тот расположился на скамеечке, широко расставив ноги, лихо сдвинув берет и обнажив тельняшку, будто готовясь к очередному прыжку в неизвестность.

      Всева увидел пристроившегося рядом с молодым человеком кота Василия Демьяновича, того, который постоянно подбивал когти к его любимой кошке Моне: мявгал у дверей, метил территорию и т. п.

      – Брысь, полосатый! – зашипел Батумыч. – А то полосы в другую сторону сориентирую. Но, пошел!

      Кот даже ухом не повел. Зато Вадик, не задумываясь, искусно выполнил тройное сальто.

      Малярчук недоуменно зашевелил бровями.

      – Ты, морячок, меня, суть, неправильно понял зело. Это я адресовался не к тебе, а к рыжему коту.

      – Тогда фильтруй предложения, дедок, прежде чем ляпнуть невпопад. И я тебе не