Все твои грязные секреты. Диана Урбан

я.

      – Все нормально?

      Я кашлянула в последний раз, наконец прочистив горло. «Осторожнее, Эмбер. Осторожнее».

      – Ага. Все в порядке.

      – Ты… ухо… так мило. – Середина фразы потерялась в общем гвалте.

      – Что?

      Протянув руку, он заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо, потом нежно провел пальцем по одной из сережек, которые я надела специально для сегодняшнего вечера. Это были золотые ловцы снов с маленькими кусочками янтаря. Наверное, он произнес какой-то комплимент насчет них.

      Мой пульс ускорился.

      – Спасибо.

      Он сказал что-то еще, но я покачала головой, не в силах различить ни слова. Он наклонился к моему уху.

      – Давай найдем местечко потише.

      От того, как его теплое дыхание коснулось моей шеи, нервы словно вспыхнули огнем.

      Прия строила глазки Зейну и была слишком увлечена этим занятием, чтобы заметить мой уход, поэтому я позволила Робби взять меня за руку и увести в другой конец зала. Мы протиснулись сквозь толпу, стоявшую у бара, и Робби распахнул огромную дубовую дверь, которая была немного приоткрыта. Щелкнув выключателем, он закрыл дверь за нами, и она тут же отсекла гам, превратив его в приглушенный гул. Здесь не было никого, кроме нас.

      Наедине.

      В каком-то богато отделанном приватном зале в ресторане.

      Одни.

      Мое сердце раздулось, словно готовый лопнуть воздушный шарик. Я по-прежнему ломала голову, с какой стати Робби захотел общаться с такой двинутой любительницей музыки, как я, но каждый раз, когда мы встречались, напряжение между нами нарастало.

      – Ну так… в чем дело? – спросила я.

      – Я просто хотел ненадолго уединиться с тобой. Тут жарко.

      – Ага, народу много набилось. – Я отпила немного сидра, чтобы чем-то себя занять.

      – И шумно, – сказал он. – Может, тебе стоит поиграть на пианино. Тогда ты их всех заткнешь. – Я хихикнула, чувствуя, как кровь приливает к щекам. – Так вот, я поговорил с Сашей о твоих композициях.

      – О, правда? – А, так, значит, он притащил меня сюда, только чтобы поговорить о пьесе. После нашего разговора я послала Саше записи для первого и пятого актов «Ромео и Джульетты», и мне не терпелось работать дальше. Но я не знала, успела ли она их послушать.

      – Ага. Сегодня я снова ее поспрашивал, и она сказала, что театральный клуб согласен. Ты будешь работать над «Ромео и Джульеттой».

      – Что? – воскликнула я. Поверить не могу. Это и правда случится. На самом деле. – Боже, боже мой, спасибо. – Я бросилась к нему и каким-то образом ухитрилась обнять его, не переставая подпрыгивать на месте. Он рассмеялся, и я отстранилась, смутившись такого всплеска эмоций.

      – Рад помочь, – сказал он. – Я понимаю, каково это – мечтать о чем-то столь масштабном.

      Я помахала ладонью, как веером, безуспешно пытаясь охладить лицо.

      – А твоя мечта – бейсбол, верно?

      – Ага.

      – Твои братья ведь тоже играют? – В местные новости как-то раз попала информация о том, что одного из его братьев в прошлом