Перри Мейсон. Дело о мрачной девушке. Дело о воющей собаке. Эрл Стенли Гарднер

можете быть со мной откровенны. Похоже, вы думаете, что она не выдержит допроса.

      Кринстон сжал зубы, взгляд его встретился со взглядом адвоката.

      – Конечно, она не выдержит, если ее будут долго допрашивать. Неужели я потратил столько времени, объясняя вам случившееся, а вы так и не поняли, к чему я клоню?

      – Почему она не выдержит долгого допроса? – настаивал Мейсон. – Вы считаете, что она замешана в убийстве?

      – Я просто говорю вам, что она не выдержит долгого допроса, – упрямо повторил Кринстон. – Во-первых, у нее не тот темперамент, у нее вспыльчивый характер, и она просто изрыгает огонь, если ее вывести из себя. Дело не в убийстве, а в том, что случайно может всплыть в связи с ним. А теперь, пожалуйста, постарайтесь сделать так, чтобы полиция ее не допрашивала.

      – Прекрасно. Я просто добивался, чтобы между нами не осталось недопонимания, вот и все. Я хотел выяснить, опасаетесь ли вы, что Фрэн попадет в беду.

      – Конечно! – воскликнул Кринстон.

      – Вы имеете в виду ее личные дела?

      – Я все имею в виду. Пойдемте в дом.

      На крыльце стоял полицейский. Он спросил у Мейсона, кто он такой.

      – Это мой адвокат и личный адвокат Фрэнсис Челейн. Он также будет заниматься вопросами имущества, – объяснил Кринстон.

      – Хорошо, – сказал полицейский. – Вы, господа, конечно, можете входить и выходить из дома, но, пожалуйста, ни до чего не дотрагивайтесь в месте, где совершено убийство.

      – Конечно, – ответил Кринстон и вошел в дом.

      Глава 6

      Фрэнсис Челейн была одета в шорты и спортивный голубой с блестками джемпер, который прекрасно сочетался с ее шелковистыми золотистыми волосами.

      Она сидела у себя в спальне, удобно расположившись в кресле, закинув ногу на ногу, и смотрела в лицо адвокату. Она явно была настороже. Казалось, она к чему-то прислушивалась и ждала, что вот-вот что-то случится.

      Дом был полон разнородных звуков. Было ясно, что в здании находится много людей. По деревянным полам и лестницам постоянно сновали люди, открывались и закрывались двери, слышались голоса.

      Мейсон внимательно посмотрел на Фрэн Челейн.

      – Расскажите мне все, что случилось, – попросил он.

      Она начала говорить ничего не выражающим, тихим голосом, словно повторяя заученный монолог:

      – Я очень мало знаю о том, что произошло. После вашего ухода я поругалась с дядей Эдвардом. Он был просто невозможен. Он пытался обращаться со мной как с вещью и сломить мой дух. Я сказала ему, что отец хотел совсем не этого и он обманул его доверие.

      – Что вы имели в виду? – спросил Мейсон.

      – Отец составил завещание именно таким образом, потому что боялся, что обладание огромным богатством ударит мне в голову, но он не предполагал, что дядя Эдвард совсем лишит меня денег.

      – Ладно. Кто-то знал о вашей ссоре?

      – Наверное, – бесстрастно ответила она. – Дон Грейвс, да, не исключено, и другие слуги все слышали. Я очень разозлилась.

      – Что