Слепые и прозревшие. Книга первая. Ольга Владимировна Грибанова

же затих и Колин сверточек. Ну точно же – дубликат! Один в один.

      Затихла малышка и вдруг открыла затерявшиеся в припухлых веках глаза. Взглянула туманно сквозь Колино лицо и удивленно вздернула бровки.

      И тогда в Колиной груди будто огромная белая птица взмахнула лохматыми крыльями.

      Раздался стук в дверь.

      – Светлана, можно к тебе? – заглянула соседка тетя Тоня, опекавшая его всю неделю.

      Вошла, деловитая, суровая, по пути подхватила с пола упавшее полотенце, по пути поправила покосившееся зеркальце на стене:

      – Ну что, непутевая, кормишь? Корми, корми… Одного без отца выкормила, а теперь и еще двух!

      Мама, склонившись над девочкой, молчала. Наворчавшись, соседка положила рядом с мамой на кровать стопку стареньких потертых пеленок и ушла.

      А Коля спросил:

      – У них тоже папы нет?

      Мама все молчала, и Коля понял, что спрашивать не надо.

      А девчонки оказались редкостные ревы. И коварные! Быстренько выработали у Коли устойчивый рефлекс: чуть пискнут – хватать их на руки. Бедная мама, дождавшись Колиного возвращения из школы, уже в пальто, передавала дочек ему, а сама бежала отдыхать за мытьем полов в ближайшем гастрономе.

      А Коля, пританцовывая, расхаживал по комнате и пел песни, держа на каждой руке по сестренке.

      С каждым днем они тяжелели, и к маминому приходу его уже шатало от усталости.

      Но он не сердился. После таких плясок вкусно елось и приятно сиделось за учебниками. И так себя уважалось! Мама теперь смотрела на него как на друга и партнера по общему делу.

      И в жизни-то все вдруг стало легко складываться. Шел он утром в школу после бессонной ночи, а задачи сами собой решались. И слова все почему-то правильно писались, даже сквозь дрему, если сморит. А другие предметы и вовсе были ерундовые, только сиди и слушай.

      Его вдруг сильно зауважали одноклассники и наперебой зазывали к себе уроки вместе делать. Но Коле по гостям некогда было ходить.

      А враг, как был с первого класса, так и остался один, но лютый.

      Его тоже все уважали, но с большой опаской, уж очень зол был. Хоть ростом был невелик, зато безжалостен, а потому в драках поражений не знал. А на Колю злился он беспредельно, потому что ничего не мог поделать с этим огромным, на голову выше и в два раза в плечах шире, отличником. Где это видано – такие огромные отличники, без очков!

      Встретив Колю в первый раз во дворе с широкой двуспальной коляской, он натужно захохотал:

      – Морозов ребеночка родил! Да какого большого, толстого! Ха-ха-ха! – выдавливал он из себя так, что глаза выпучились.

      – Пупок развяжется, – бросил ему Коля через плечо и не спеша покатил коляску дальше.

      И на следующий день в классе враг с таким же радостным надрывом заорал:

      – Пропустите женщину с ребенком, а то у нее молоко пропадет!

      Кто-то удивленно оглядывался, кто-то сконфуженно хихикал. Коле до этого дела не было, просто голос у вражины был противный, помоечный такой.

      И тогда Коля не спеша подошел, так спокойно, что вражина