Слепые и прозревшие. Книга первая. Ольга Владимировна Грибанова

за эту несправедливость.

      Дома выяснилось, что Альбина торопилась совершенно напрасно: в роддоме было не в пример лучше. Первые два месяца своей жизни маленькая Галя почти не спала по ночам. Она лежала в кроватке, как-то не по-младенчески раскинув тонюсенькие ручки, и жалобно плакала от кормления до кормления. Альбина лежала, обхватив пылающую голову руками, а Анатолий сидел рядом с ней и поглаживал одеяло.

      – Может, она голодная? – нерешительно спрашивал он иногда.

      – Кормить не чаще чем через три часа с ночным перерывом в шесть часов. Иначе будет диспепсия, – сурово отзывалась Альбина.

      А про себя думала: «Наверное, голодная. Ей же много не высосать за кормление, она же слабенькая…»

      – Может, давай я ее на руках поношу? – спрашивал Анатолий еще нерешительнее.

      – К рукам не приучать! – еще суровее отвечала Альбина.

      А про себя думала: «Взял бы и поносил – спрашивает еще!»

      В конце концов она, измученная бессонными ночами, все-таки засыпала. И тогда Анатолий бесшумно поднимался, брал девочку на руки и, умиляясь ее беспомощной легкости, прижимал к сердцу. И девочка действительно затихала, только смотрела на полутемную в свете ночника комнату огромными глазами на крошечном личике.

      Через два месяца Галя перестала плакать, заулыбалась и начала наконец толстеть. Теперь она, как будто в благодарность родителям за прошлые их муки, послушно спала всю ночь. А утром, покормив ее, Альбина натягивала в кроватке резинку с нанизанными погремушками, и Галя ласково им улыбалась, переводя взгляд с одной на другую, а потом и засыпала незаметно до следующего кормления.

      Альбина была очень горда собой.

      – Вот видишь, – говорила она мужу, – к рукам не приучали – теперь ребенок спокойно развивается сам!

      Теперь она могла вернуться к любимому делу, прерванному родами. Ее ждала кандидатская диссертация.

      Побывали они у кардиолога. Девочку долго крутили, вертели, слушали, простукивали, опутывали проводами и наконец подтвердили диагноз роддома – врожденный порок сердца.

      – Ну что ж, отчаиваться не надо, – утешал врач. – Таких детей в наше время рождается немало. До четырех лет будьте предельно осторожны с ней, потом сделаем операцию. Такие операции у нас отработаны – особой опасности не будет. А потом все со временем нормализуется.

      Альбина аккуратнейшим образом записала все рекомендации, предостережения, упражнения и рецепты в общую тетрадь с красиво разрисованной наклейкой:

      «Галя Сироткина.

      Начато – июль 1963 года».

      И тут же почувствовала себя настоящей, прирожденной матерью.

      А в это время по замызганному переулочку в районе Литейного большими шагами шла высокая плечистая женщина и тащила за руку мальчика. Он очень старался тоже вышагивать, но не получалось пока.

      – Дрался сегодня?

      – Не дрался.

      – В угол ставили?

      – Нас вообще не ставят в угол, ты чего! Мам, а будем ужинать?

      – Картошки