Пёс. Страж. Константин Калбазов

он!

      – Это он!

      – Он матушку Аглаю ударил! – продолжала вещать детская многоголосица, едва появился первый взрослый.

      Купец уже перешагнул через старуху и хотел продолжить свой путь. Какое ему дело до недовольства черни? Но в этот момент из дверей трактира выбежал здоровенный парень. Купец уже видел его. Незадолго до происшествия тот стоял, привалившись к дверному косяку, а потом юркнул вовнутрь. Очевидно, работает трактирным вышибалой и ринулся на зов хозяина. Парень бросил встревоженный взгляд за спину купца, заметил, как безропотно поднимается старуха, и его глаза тут же налились кровью.

      – Этот? – сверля обидчика бешеным взглядом, спросил парень.

      – Да!

      – Да! – загомонила детвора.

      Купец отнюдь не страдал худосочностью, вот только могучий удар вышибалы опрокинул его навзничь ничуть не хуже, чем до этого удар самого купца – дерзкого мальчишку. Взбешенный парень не удовлетворился результатом и начал надвигаться на противника, пытающегося прийти в себя. Кто знает, чем бы все закончилось, если бы на улице не появился трактирщик. С ходу оценив ситуацию, он крикнул в спину вышибале:

      – Грегор, стой! Не трогай его.

      – Этот… Этот… Он матушку Аглаю… – Возмущению гиганта не было предела.

      – Я сказал – не трогай.

      – Да я…

      – Иди в трактир. Ну! Кому сказано!

      Парень в последний раз бросил грозный взгляд на купца и отошел в сторону, непрерывно сжимая и разжимая могучие кулаки и что-то бубня себе под нос. По всему видно, что он очень недоволен тем, что ему не дали закончить начатое. Столпившиеся люди тоже были недовольны произошедшим. Очевидно, им хотелось, чтобы расправа над наглецом непременно продолжилась и была доведена до логического завершения.

      Вышибала ушел, урезоненный хозяином, но к толпе женщин уже присоединились мужчины. Их не так много, все же разгар рабочего дня и многие в поле, но и этих с лихвой хватит, чтобы поставить на место не только купца, но и всю его охрану, если она имеется. И им трактирщик не указ.

      Горожане возмущенно переговаривались. А ничего так, крепкий купчина. Грегор как-то на спор тяглового быка одним ударом с ног свалил, а тут человек – и даже сознания не лишился. Ты гляди, еще и сам поднялся, тряхнул головой, не иначе как полностью оклемался. Раскрыл было рот, да трактирщик его опередил:

      – Ты бы шел, уважаемый, от греха подальше. Видишь, народ разволновался. Как бы беды не вышло.

      – Что ты с ним разговариваешь, Адам!

      – Да мы его сейчас!

      – Тихо! – прикрикнул трактирщик.

      – У себя в трактире будешь командовать!

      Толпа заводилась все сильнее. Большинству присутствующих, если присмотреться, за двадцать или под тридцать. Трактирщик тоже ненамного старше, едва за тридцать перевалило, хотя брюшко солидное наесть успел, с легкостью передвигаться уже не может. Есть, конечно, люди и постарше, но таких мало.

      И вдруг все закончилось, так и не успев начаться. Толпа раздалась