Задание Империи. Олег Измеров

заработков, стараясь остаться инкогнито. Легенда, в общем, ничего, могло быть и хуже. Искать пропавших мужей – это не по профилю жандармерии, с этой точки зрения он штабс-ротмистру малоинтересен, что тот и демонстрирует.

      – Курите?

      Штабс-ротмистр вытащил серебряный портсигар и раскрыл перед Виктором.

      – Нет, спасибо. Я некурящий.

      – Это хорошо. Я вот тоже все собираюсь бросить, но – работа нервная, нет-нет да и потянет.

      …Хотя, конечно, уж какой-то он слишком безразличный. Ну, например, он, Виктор, мог оказаться неплательщиком алиментов. Или ради любовницы растрату совершил. А он, штабс-ротмистр, этим не интересуется и даже старается пособничать. Он что, по жизни такой радушный или тут у него какой-то свой интерес есть?

      «А не собирается ли он меня использовать? Кто я для него? Человек, которому есть что скрывать, у которого проблемы, на которого, значит, есть чем давить. А я, в общем, начинаю уже потихоньку быть ему обязанным. По мелочам, конечно, но знакомству еще часу не прошло… И что же ему надо? Сделать осведомителем? Или филером? Или дать какое другое поручение? Ладно, посмотрим. Может, ему просто после всей этой неприятной казенной работы со жмуриками хочется чувствовать себя благородным странствующим рыцарем…»

      Глава 3

      «Россия, которую мы потеряли»

      Машина перестала плавать по извивам пыльной грунтовой дороги и выехала на то, что во времена Виктора было оживленной бетонной автотрассой в несколько полос, а здесь – аккуратным, но нешироким булыжным шоссе, любовно обсаженным с обеих сторон молодыми липами и березками. Автомобиль перестал прыгать, зато его мелко затрясло. Первым транспортным средством, которое они обогнали, был воз с сеном.

      – Как вы думаете, – продолжал разговор штабс-ротмистр, – в этом году дожди сено убрать не помешают?

      – Я уповаю на лучшее. Хотя, похоже, небольшая гроза все же пройдет, но, надеюсь, это не затяжные дожди. Вообще, надо развивать и механизировать производство кормов, да и вообще производство зерновых. Труд землепашца облегчать трактора и комбайны, внесение органики надо дополнить производством минеральных удобрений и средств защиты растений.

      – После Великого Голода, я смотрю, вы всерьез стали интересоваться не только механикой.

      – Так голод не тетка, и опять-таки это механизация.

      – Многие сейчас интересуются, многие. Город вспомнил о деревне. Но вот на мой взгляд, механизация даст результат только при одном маленьком условии: дороги. Дороги в каждую деревню, к каждому полю. Иначе на этих разбитых проселках мы будем тратить столько топлива, что дешевле будет купить зерно в Канаде, где им из-за кризиса даже топят паровозы вместо угля. Или даже будем покупать горох в консервных банках откуда-нибудь из Трансильвании.

      «А до чего же он прав, хоть и жандарм…»

      Вместе с тем развертывающийся по обе стороны дороги пейзаж мало свидетельствовал о том, что в этих краях был упомянутый штабс-ротмистром Великий Голод. Поля были распаханы, на покосах работали конные