До боли… До крика... Ксения Лестова

следить и ожидать, какую еще пакость выкинет ее брат по отношению к ней. Учительница не нравилась всей школе, и ее предмет совершенно не цеплял, как, например, та же биология. Девушка в тайне хотела стать ветеринаром. Однако родители ясно дали понять, что путь ей только один: в Финансовый Университет. Экономист, бухгалтер, менеджер, коих и так было уже предостаточно.

      У Спириной никогда не лежала душа к математике. Она ее попросту не понимала. Однако, мама все равно считала, что ее дочь должна учиться там, где хотят старшие. Поэтому девчонка старалась ни с кем не заговаривать о личном. Зачем, если никому нет дела до ранимой, но закрытой на десятки замков души подростка?

      – Географию читаю, – припомнив, что совсем не отвечать нельзя, сказала Дарья брату.

      Как есть избалованный мальчишка. Ему бы все гулять, отрываться и ни в чем себе не отказывать. А если что не по его, сразу психует. Вот, к примеру, не ответишь ему, и сразу же огребешь по полной. Бывало всякое: пощечины, пинки, тычки, обидные слова. Но девочка, а теперь уже девушка научилась на них не реагировать. Пускай… Главное, чтобы не так больно. Перебесится – успокоится. Модель поведения он целиком и полностью перенял у своего отца. Который периодически измывался над своей женой. И Егор, как его сын и наследник, считал своим долгом повторить все то же самое, но уже по отношению к сестре. Впрочем, мать он тоже особо за женщину не считал.

      – Ты читать умеешь? – заржал парень.

      – Представь себе, – не отрывая взгляда от учебника, чтобы не дай бог не вызвать новую вспышку гнева, отозвалась Дарья.

      И вроде ничего такого не сказала, а брат не успокоился, а только еще больше разошелся:

      – Ты че сказала, мелкая? – возмутился молодой человек. – Осознаешь, с кем разговариваешь?

      – Ну, Егор! – из маленькой комнаты вышла Соня. – Опять и снова?

      – Ну, да, – развел руками парень. – Но она выбешивает! Сама, небось, слышала.

      – Слышала, – хмуро откликнулась Софи и сложила на груди руки, выказывая тем самым свое недовольство. – Ничего такого, за что Дашутка могла бы удостоиться подобного обращения.

      Ей было дико видеть семью, члены которой общаются между собой подобным образом. Но это еще далеко не все. Девушка совсем не ожидала увидеть своего парня таким грубым и жестоким. Возможно (опять же, только по словам Егора) Даша не подарок… Но зачем же ставить ее на место, когда это совершенно не нужно? А ведь Спирин готов был снова ударить сестру. Но в этот раз Соня этого не заметила.

      – Она грубая, дерзкая и не уважает старших, – надменно произнес Егор, подходя к Софии и проникновенно заглядывая ей в глаза. – Сейчас ничего не сделаешь – потом очень сильно пожалеешь.

      Даше было очень обидно. Несмотря на то, что она годами училась не принимать слова брата близко к сердцу, сейчас стало очень больно. Не от ударов ногами или руками, а от простых слов, сказанных при человеке, который искренне хотел помочь. Которого так подло и гадко пытались разуверить в том, что Дашка ни в чем не виновата.

      Соня