Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга седьмая: ноябрь, декабрь. Митрополит Владимир (Иким)

наша жизнь, наш мир душевный, наш свет, наша сила, наше исцеление, наше истинное блаженство – в Боге и в исполнении Его святой воли и святых Его заповедей; что всё в мире – суета сует, всё, чем мы прельщаемся в мире и от чего бедствуем, есть похоть плоти, похоть очей и гордость житейская; что все это не от Бога, а от мира сего грешного и от диавола, который царствует в мире, – а потому они самым делом, самою жизнью своею поучали и поучают, как презирать плоть со страстями и похотями как преходящую, смертную, губительницу души, а заботиться всеми силами, прилежать о воспитании и усовершенствовании во всякой добродетели – души бессмертной. И они всю жизнь изнуряли свою греховную плоть постоянным воздержанием и постом, бдением или бодрствованием и трезвением, умным созерцанием и молитвою; обучали себя всякой добродетели: кротости, смирению, послушанию, терпению, воздержанию, нестяжанию, целомудрию, совершенной любви к Богу и ближнему. И не напрасны были их созерцательные и деятельные подвиги: они достигли совершенства во всякой добродетели и вечной жизни и получили свидетельство о своей богоугодной жизни от Самого Бога, почивая и по смерти нетленно своими труженическими телами и источая всякие чудеса с верою приходящим к ним.

      Это ли не подлинные философы, познавшие любомудро истинную цену вещам Божиим и человеческим, познавшие истинную цену жизни человеческой и извлекшие из нее величайшую, вечную пользу? Это ли не богословы, стяжавшие совершенное познание о Боге, насколько доступно человеку, – не только умом, но и сердцем возлюбившие Его деятельно и ради любви к Нему отрекшиеся от самой жизни временной? Это ли не истинные христианские законоведы, которые в совершенстве знали Закон Христов, Закон самоотвержения и всецелой любви к Богу и ближним и исполнили его? Таков был и празднуемый ныне Церковью преподобный Иоанн Рыльский.

      В чем особенно заключалось видение, или созерцание, святых, которое было причиною их совершенного удаления от греха и приближения к Богу, совершенства любви и всякой добродетели? Они созерцали чистыми умами и сердцами своими вечные и невыразимые благость Божию, правду и святость, Его красоту неописанную и бесконечную блаженную жизнь угодивших Ему в этой жизни святых человеков, блаженное общение с Богом, Богоматерью, с ангельскими чинами и святыми, от века Богу угодившими. С другой стороны, им предносился страшный, отвратительный образ начальника зла, его злоба неописанная; они созерцали ужасные муки, уготованные диаволу и грешникам нераскаянным, геенну огненную, страшный тартар, которого и сам сатана трепещет, вечное, конца не имеющее мучение грешников вместе с бесовскими полчищами – это ужасное вечное соседство или купно пребывание с ними в нестерпимых муках, вечный плач и скрежет зубов – и, созерцая все это, постарались совершенно, всеми силами души и тела возненавидеть грех, породивший эти муки, этот ад, это сообщество в мучении со злыми духами, которые всячески прельщают людей в этой жизни отвергать Бога и ругаться