Пророчество орла. Саймон Скэрроу

кивнул, и центурионы, пробравшись среди раскиданной мебели и утвари, вывалились на улицу. Толпа непроизвольно подалась назад, освободив пространство перед ними. Но в отдалении, за головами зевак, уже показались красные гребни из конского волоса, венчавшие шлемы направлявшихся к таверне стражников.

      – Сюда!

      Катон потащил Макрона к лоткам и прилавкам, обрамлявшим Форум по краям, спеша затеряться в плотной толпе покупателей и праздношатающихся гуляк. Лишь почувствовав, что непосредственная опасность миновала, Катон, затащив друга в узенький проулок позади Форума, позволил себе и ему остановиться и, привалившись к испачканной штукатуркой стене древнего святилища, перевести дух.

      – Что ты тут, на хрен, устроил? – выдохнул Катон, когда к нему вернулось дыхание.

      – А?

      – Драка в таверне. На кой хрен ты ее затеял?

      – Этот ублюдок из сторонников Порция.

      – Знаю. И что с того?

      – Порций победил.

      – А при чем тут… Ох, дерьмо! – Катон уронил голову. – Ставка! Ты лишился всех наших денег.

      – Что значит «ты лишился»? – возмутился Макрон. – Деньги были наши. В случае выигрыша ты получил бы честную долю.

      – Но выигрыша-то нет.

      – Знаю. – Макрон ударил себя кулаком в грудь. – Мне ли не знать, я ведь был там, когда Непот потерял управление своей хреновой колесницей и врезался в стену. Меньше, чем в сотне шагов от финиша. Преторианцы со смеху покатились…

      – И?

      – Что «и»? – Макрон опустил глаза. – Ну, врезал я одному.

      – Одному?

      – Ну двум. А может, и еще нескольким досталось, кто их разберет. Мне уже не вспомнить. Один так и остался лежать.

      – Понятно, – процедил Катон сквозь сжатые зубы. – Стало быть, ты не только лишился наших денег, но еще и посадил нам на хвост преторианцев? А потом еще и устроил эту бучу в таверне, в результате чего нас также разыскивает и городская когорта. – Катон потер лоб, стараясь привести в порядок мечущиеся мысли. – Ну а вдобавок ко всем этим «радостям» Нарцисс знает, что мы в Риме.

      Макрон вскинул глаза:

      – Точно?

      – Он меня видел. Там, в цирке.

      – Ты уверен?

      – Да уж так уверен, что дальше некуда. Он мало того что смотрел прямо на меня, так даже рукой помахал. Ну а потом послал за мной стражу. А ты как думал, почему я так поспешно оттуда убрался?

      Макрон пожал плечами:

      – Я гадал об этом, да так ни к чему и не пришел. Ладно, теперь-то что будем делать?

      – Вопрос хороший. Плохо то, что на него нет ответа. Бежать из города – это не выход: они наверняка пошлют соглядатаев с нашими приметами к городским воротам. Но остаться в Риме и залечь на дно мы тоже не можем: на это нужны деньги, а их у нас нет.

      Повисло молчание. Потом Макрон прикоснулся рукой к разбитому лицу и поморщился, когда его палец уткнулся в здоровенный кровоподтек.

      – Ох ты! Больно!

      – Ты это заслужил.

      – Спасибо за сочувствие, – проворчал Макрон. – Тебе не кажется, что сейчас нам лучше убраться с улицы?

      Ночью