Горящая земля. Бернард Корнуэлл

на только что переписанную страницу и негодующе спросил:

      – Этельред спас Уэссекс?

      – Так и было, – ответил старый монах. – С Божией помощью.

      – Божией? – прорычал я. – Это было сделано с моей помощью! Я сражался в той битве, а не Этельред!

      Никто из монахов не издал ни звука. Они просто таращились на меня.

      Один из моих людей зашел в коридор и прислонился к стене с ухмылкой на щербатом лице.

      – Я был при Феарнхэмме! – добавил я.

      Потом взял единственную копию «Анналов Мерсии» и полистал негнущиеся страницы. Этельред, Этельред, Этельред, и ни единого упоминания об Утреде, почти не упоминается Альфред – нет, Этельред, один Этельред.

      Я перевернул страницу, на которой говорилось о событиях после Феарнхэмма.

      – «И в этом году, – прочитал я вслух, – с Божьей помощью господин Этельред и Этелинг Эдуард повели людей Мерсии в Бемфлеот, где Этельред взял огромную добычу и учинил великое избиение язычников».

      Я посмотрел на старого монаха.

      – Этельред и Эдуард возглавляли ту армию?

      – Так здесь сказано, господин.

      Он говорил тревожно, его прежняя заносчивость исчезла без следа.

      – Я их возглавлял, ты, ублюдок! – сказал я, схватив переписанные страницы вместе с оригиналом «Анналов».

      – Нет! – запротестовал старший монах.

      – Они лгут, – ответил я.

      Он поднял руку и умоляюще сказал:

      – Эти записи, господин, собирались и хранились в течение сорока лет. Они – история нашего народа! И это – единственная копия!

      – Они лгут, – повторил я. – Я был там. Я был на холме у Феарнхэмма и во рву у Бемфлеота. А где тогда был ты?

      – Я был всего лишь ребенком, господин, – ответил он.

      Он издал вопль ужаса, когда я швырнул манускрипты в жаровню. Он попытался было спасти пергаменты, но я отбросил его руку.

      – Я был там, – повторил я, глядя на чернеющие листы, которые скручивались и потрескивали; потом страницы охватил огонь. – Я был там.

      – Сорок лет работы! – горестно простонал старый монах.

      – Если хочешь знать, что тогда произошло, приходи ко мне в Беббанбург, и я расскажу тебе правду, – заявил я.

      Монахи так и не пришли. Конечно же, не пришли.

      Но я был у Феарнхэмма – именно это и стало началом всей истории.

      2

      Утро, и я снова молод, и море мерцает розовым перламутром и серебром под завитками тумана, застилающего берега. На юг от меня лежит Кент, на север – Восточная Англия, позади – Лунден, а впереди поднимается солнце, чтобы позолотить несколько маленьких облачков, протянувшихся по ясному рассветному небу.

      Мы находились в устье Темеза. Мой корабль, «Сеолфервулф», был недавно построен и протекал, как все новые корабли. Мастера-фризы сделали его из дубовой древесины, непривычно светлой, отсюда и его имя – «Серебряный волк». За мной шел «Кенелм», названный Альфредом в честь какого-то убитого святого, и «Дракон-Мореплаватель» – судно, захваченное