Исчисление времени. В. П. Бутромеев

уже не раз случалось. Пятясь, Берия послушно вышел из кабинета. И благодаря тому, что Берия попал Сталину «не под настроение», князя и его жену не расстреляли, и они иногда, правда редко, ужинали в ресторане «Прага».

      Когда князь приходил вместе с женой, официанты сразу же приносили и ставили на стол роскошный букет темно-бордовых роз. Эти розы в хрустальной, резной, и поэтому казавшейся составленной из сверкающих бриллиантов вазе привлекали общее внимание в малом зале, лишенном каких-либо украшений. После ужина официанты заворачивали розы в прозрачную бумагу – тонкий пергамин, и жена князя забирала их с собой, потому что ей очень нравились темно-бордовые розы.

      Редко, и всегда одна, в «Праге» ужинала все еще известная певица Изабелла Юрьева. Она продолжала выступать, но так, чтобы ее как можно меньше замечали. В «Праге» ее тоже сажали в малый зал, где бывали и другие знаменитые артисты. В большинстве своем в том зале сидели заведующие комиссионных магазинов, старые антиквары и люди, по виду которых легко определить, что у них водятся деньги и притом не маленькие.

      Соломон не был коротко знаком с каждым из этих людей, но он был каким-то образом вхож в их среду. Что касается денег, то в полнолуние он запросто располагал средствами сопоставимыми с теми, которые в случае надобности имелись в распоряжении этих людей. «Прага» была очень дорогим рестораном, а цены в малом зале превосходили штатный прейскурант (или как раньше писали, «роспись кушаний») раз в десять, а иногда и более того.

      Слухи об этих ценах и о том, что в «Праге» есть тайный зал и там подают любые блюда старой кухни, расползались по Москве, и на главного повара ресторана несколько раз заводили уголовное дело, так как тайный зал существовал единственно по его прихоти, он завел его из своей скрытой гордости и тщеславия. Но каждый раз расследование прекращали с одной и той же формулировкой: «в связи с бесследным исчезновением улик, приобщенных к делу». Под уликами имелись в виду кушанья, приготовленные поваром по требованию следователей.

      Ни одно расследование не довели до конца, только у директора ресторана увеличивался список клиентов, получавших обеды на дом, – разумеется по обычным расценкам Мособщепитторга. Цены же в малом зале оставались прежние, такие, что они были не по карману ни простым труженикам полей, заводов и шахт, ни советским академикам, ни летчикам-испытателям, ни лауреатам Сталинских премий во всех областях ударной деятельности.

      Конечно же, цены эти не значились в меню, как и названия блюд. Официанты подавали то, что посетители, допускавшиеся в малый зал, заказывали по памяти, а уж они-то знали все эти названия, и не обращали ровно никакого внимания на их цену, полагая достаточным то, что стоимость этих яств хорошо известна официантам.

      Соломон названий большей части этих блюд не знал и не пытался их запомнить. Заказ всегда делал Ханевский. Он не был гурманом и знатоком кулинарных изысков, но названия блюд помнил с давних времен, потому что в годы учебы сторонился студенческих компаний и ужинал в хороших московских ресторанах.

      В «Праге» в малом «тайном» зале официант