Крест. Леонид Зорин

В дружбу не веришь. А в любовь?

      Жека. Шефа к референту? Не слишком.

      Петр (нахмурившись, серьезно). Это еще – по какой причине?

      Жека. Известно – по штатному расписанию шеф спит с референтом.

      Петр. Не девичий у тебя язычок.

      Жека. Нормальный русский язык. Понятный. «Шеф», правда, иностранное слово. Но население употребляет.

      Петр (покачав головой). Дал маху. Теперь самому смешно.

      Жека. Когда же это вы прокололись?

      Петр. Решил, что пришла ко мне малявка. Играет в бывалого репортера.

      Жека. Потом прозрели?

      Петр. С течением времени.

      Жека. Прозрел – умилился: пригрел малявку.

      Петр. Да не кусайся ты, не кусайся. Ведь знаешь, что это не баловство.

      Жека. Возникло чувство?

      Петр. Жека, уймись. Вспомни, что завтра день серьезный.

      Жека. Отлично помню. Высокий гость. С утра уже стою на ушах.

      Петр. Кому высокий гость, кому – друг.

      Жека. Что-то не видела я друзей в таких кабинетах.

      Петр (взорвался). Да что ты видела? Ек-королек? Филологиня из нашей пекарни… Прочла сверх программы еще две книжки и думаешь, что ты – Аристотель… Мир не читальня, а карусель. Не усидишь – слетишь. Все просто.

      Жека. Ясно. Спасибо за урок.

      Петр (остыв). Ты не кусайся, малыш. Ты помни: главное – не стоять на месте. Чтоб рость, нужно бечь.

      Жека. Учусь все время. И на работе и на ложе.

      Петр. Жека, на форсируй события. Дай ситуации созреть.

      Жека. Хотела б я знать, о чем вы думаете, когда вы гоните эту пургу?

      Петр. Да все ты знаешь.

      Жека. Еще недавно так думала. Теперь – не уверена.

      Петр. Малыш, потерпи.

      Жека. Терпелка кончается.

      Петр. Дурашка… Ты и представить не можешь, что это значит – терпеть и ждать. Это суровая наука. И постигают ее не умом, не сердцем, а телом. Спиной. Позвоночником. Печенкой. Для этого нужно пожить на ветру. И не на форточном, не на комнатном. А на ледяном сквозняке. Он и проветрит, он и выветрит. Все, что мешает стреножить жизнь. И приручить ее. И оседлать.

      Жека. И снова бечь.

      Петр. «До самыя смерти» – сказал протопоп. И был он прав. Иной раз оглянешься и дивишься: каждого ждет своя судьба.

      Жека. Ждет не судьба. Ждут люди. В очереди. Словно барашки. Главный вопрос соотечественника: кто тут последний?

      Петр. А вот послушай. В стране России, в городе со своей историей жили три мальчика. Неравнодушные. Небесталанные. Непоседливые. Со школы потянулись друг к дружке. И были они не разлей вода. Не день, не два, долгие годы. Этакий славный триумвиратик. И все равно – мало-помалу жизнь расставила по местам.

      Жека. Обидно.

      Петр. Конечно. Но закономерно. Сказал Всевидящий: Аз воздам. И обстругаю. И отрихтую. И определю: кого – куда.

      Жека. И есть у мальчиков – имена?

      Петр. Естественно. Имена и звания. Павел Романыч – твой бывший шеф. Петр Данилыч – твой нынешний шеф. А третий – это московский шеф. Прохор Борисыч. Завтра встречаем.

      Жека. Все –