Генералиссимус Суворов. Леонтий Раковский

камышей и пронеслась к Аржису. С правого берега доносился мирный лай собак.

      Молодой сержант Горшков тотчас же захрапел, а Суворов лежал и думал.

      Как-то удастся завтра переправиться? И как вообще окончится весь поиск? Все-таки очень мало пехоты. Проклятый Ивашка! Завтра – Николин день, завтра решится все: вся судьба Суворова, вся его жизнь. Завтра еще раз будет проверено, прав ли он, что главное на войне не все эти четырехверстные прусские линии, а солдат. Что побеждает не тот, у кого солдаты исправно «мечут артикулы» и маршируют как один, а тот, чьи солдаты уверены в себе, в своей силе, в своей победе, чьи солдаты знают, чего от них хочет полководец.

      Если бы здесь были его суздальцы! За три дня немногому можно было научить астраханцев…

      Потом перед глазами Суворова предстала мясистая недовольная рожа полковника Батурина. «Зол, что не он начальник негоештского отряда. Послужи, заслужи, братец! Потяни лямку, как тянул генерал-майор Суворов! Небось солдатом-то наверняка не служил!»

      И одно за другим мелькнули воспоминания прошлого: солдатская служба в лейб-гвардии Семеновском полку, офицерство, учеба, книги…

      Мысли перебивали одна другую. Суворов заснул.

      Он проснулся от топота сотен конских копыт, от неистового крика «алла».

      – Ваше превосходительство, турки! – крикнул над его ухом Горшков.

      Суворов вскочил. Еще чуть рассветало. От Дуная мчалась прямо на них целая лавина спагов.

      «Проспали! Пропили, казачки! Весь поиск пропал! Все погибло!» – мелькнуло в голове.

      – Ваше превосходительство, садитесь! – кричал перепуганный Горшков. Он вертелся на лошади, держа в поводу генеральского коня.

      Суворов схватил из рук Горшкова поводья и прыгнул в седло.

      Из лесу с гиканьем и криком выскочили казаки Сенюткина. Они ударили во фланг туркам и смяли их.

      Дерзкий набег турок обошелся басурманам дорого: от широкого Дуная до лесу валялось восемьдесят пять изрубленных казаками спагов. Казаки и подоспевшие карабинеры гнали турок до самой реки. Не один турок остался лежать в высоких прибрежных тростниках. Несколько человек утонуло в быстром Дунае.

      В плен попали сам предводитель турецкого отряда седобородый Бим-паша, правая рука туртукайского паши, два аги[36] и шесть спагов.

      Русские потеряли семь казаков ранеными и двух убитыми: турки, переправившись, сняли их, сонных, на берегу.

      Суворов отправил пленных к Ивашке как первые трофеи.

      С одной стороны, он был недоволен: турки уже знали, что русские войска стоят у самого Дуная, – стало быть, готовятся к делу. Вся неожиданность, внезапность удара пропала. Да и прошло намеченное время для переправы – уже наступил день.

      Но, с другой стороны, Суворов был доволен: первая стычка окончилась полным поражением врага. Он знал суеверие турок: если при первой встрече с противником турки бывали побиты, они считали, что все их дело погибло и что им суждено быть побитыми и в дальнейшем.

      Суворов решил не откладывать поиска, а произвести его в эту же ночь.

      – Сегодня

36

А г а – начальник.