Записки районного хирурга. Дмитрий Правдин

очередь.

      Чашу терпения переполнило брошенное мне в спину – «Коновал»! Я резко обернулся и громко сказал:

      – Граждане колхозники, приема сегодня не будет! Езжайте в область!

      Какой-то рыхлый дядя, с крупным фурункулом на правой щеке, тоненьким голосишкой проблеял:

      – Товарищ доктор, как не будет? У меня вот чирей?

      В другой раз я бы, наверное, так себя не повел, но бессонная ночь дала о себе знать, притупив здравый смысл:

      – А, вот так! Если я коновал, то езжайте к настоящим врачам, сюда-то чего заявились? Все!

      – Я главврачу пойду жаловаться! Безобразие! – попыталась надавить на меня толстая баба со смачным синяком в левой параорбитальной области (вокруг глаза).

      – Да пожалуйста, – сказал я и сам поразился своему спокойствию. – На сегодняшний день я единственный хирург в районе. Леонтий Михайлович в отпуске и убыл за пределы области. Вы идете жаловаться, я увольняюсь, а дальше будете ездить в область, пока Ермаков не приедет.

      – Доктор, ну что ты завелся? – спросил какой-то человек с впалой грудью. – Ну, погорячились мы, с шести утра ждем.

      – А зачем с шести ждать, если прием с девяти?

      – Ну, – замялся впалогрудый. – Очередь занимаем.

      – Короче, – громко объявил я. – Пока тот, кто обозвал меня коновалом, не извинится, приема не будет! Ясно?

      Толпа внезапно накинулась на розовощекого парня лет двадцати глазами:

      – Борька, из-за тебя все. Сволочь! Вишь доктор обиделся, а ну иди, извиняйся!

      Подгоняемый затрещинами, тот подошел ко мне и, не глядя в глаза, промямлил:

      – Доктор, простите меня, пожалуйста.

      – За что?

      – За то, что вас коновалом обозвал.

      – Хорошо, я подумаю. У тебя что?

      – Ногу два дня назад кипятком ошпарил.

      – Ясно, кровью не истекаешь?

      – Нет.

      – Отлично! Приму всех! Но тебя в последнюю очередь!

      Парень понуро поплелся в конец. Народ угомонился, и все стали терпеливо ждать своей очереди.

      – Как вы их! Не побоялись толпы, – восхищенно сказала медсестра, когда я вошел в кабинет. – Тут такие безбашенные иногда попадаются, Борька, вон тот кабан, не раз уже у нас лечился, такой гад!

      – Да, сам удивляюсь, ночью оперировал, не выспался, все как-то по барабану стало.

      – Ну и правильно! Так с ними и надо! А то они чуть что, жаловаться бегут, а вы молодец!

      – Спасибо, давайте начнем прием.

      Удивительно, но больше никто не возмущался, хотя я каждые 10–15 минут выходил на отделение в перевязочную. Все понимали: доктор один, и он работает.

      Последним я принял уже упомянутого Борьку с его ожогом, он еще раз извинился. Я сказал, что прощаю, хотя очень хотелось дать ему по морде.

      После приема я заполнял документы стационарных больных и лишь в седьмом часу вечера засобирался домой.

      – А где нам хирурга найти? – обратилась ко мне девушка