Михайловский замок (сборник). Ольга Форш

такие чувства едва ли подходящи, – улыбнулся Росси, – но меня Александр и вправду не слишком жалует.

      Карл вспомнил, как он недавно принес в кабинет Марии Федоровны заказанные ею рисунки для чернильницы, а она, восхищаясь, протянула их наследнику и сказала;

      – Хорошо, если бы вы так умели для меня рисовать.

      – Но я ведь в художники не готовлюсь, – вспыхнул Александр.

      – Очень помню, мой сын, – вы готовитесь царствовать, – уязвленная его тоном, подчеркнула мать.

      И намедни как нехорошо на него глянул Александр, когда с обнявшим его императором он подошел к марширующим гатчинцам.

      – Самолюбив очень, – неодобрительно сказал Митя, – и фрунтом задерган, и отцом запуган, и глухоту свою скрывает. А у вас так все выходит легко и свободно.

      – Наследнику, конечно, живется невесело, но довольно о нем. Нам с тобой, Митя, сейчас дело кончать. И домой мне еще заглянуть, переодеться…

      Карл быстро и точно сделал последние распоряжения; не в силах сдержать счастливую улыбку, перечислил Мите, какие оттенки цветов еще необходимо доставить из самой дальней оранжереи. Наконец он двинулся к проспекту Лепика – так, по приказу Павла, именем его отчима окрещена была близлежащая прямая улица, в конце которой возвышалась затейливая дача знаменитого танцовщика.

      Митя догнал Карла и, шагая с ним в ногу, застенчиво сказал:

      – Просить вас хочу об одном деле…

      – Проси, Митя, только шаг не задерживай.

      – Узнайте у господина Лепика про Машеньку. Она ведь всегда при вашей матушке в кордебалете танцует. Сильфидой ее прозвали… а сольной партии всё не дают. Очень ей это обидно. Проведать бы у господина Лепика, есть ли скорая надежда?

      – Спрошу, Митя, – улыбнулся Карл. – Машенька – твоя невеста?

      – Выкупить мне ее надо раньше, – грустно ответил Митя. – Я, Карл Иванович, на это жизнь свою положу. Сумма немалая, но благодаря вашей помощи и господина Бренны я кое-что уже скопил. Годика через два-три авось…

      – Будет ли Машенька так долго ждать? Соблазнителей много в балете.

      – Она верная, – прервал, вспыхнув, Митя. – Она давеча мне сказала: «Лучше умру, а бесчестьем сольной партии не возьму».

      – Хорошо, Митя, что ты веришь Машеньке. Вот и я верю…

      Карл запнулся и покраснел. Митя сам деликатно закончил:

      – Вашей избраннице, Карл Иванович, тоже вполне можно верить. Умница какая, красавица… Уж я вам для мадригала всё как есть подберу. Куда мне доставить цветы?

      – Всю охапку неси прямо к кострам, я туда скоро приду. А просьбу твою, будь покоен, исполню. Ну, беги.

      Митя был племянник и крестник замечательного литейщика Хайлова, который спас при отливке монумент Фальконета от гибели. Он был сероглазый юноша, почти с белыми льняными волосами, младший ученик Бренны, который употреблялся больше для работ подготовительных, нежели живописных. Как мастера Возрождения, Бренна