Законный дезертир, или Открытым текстом. Михаил Башкиров

крыши магазина к нему сорвался еще один – такой же важный.

      Когда зять состарится, пусть судьба пошлет ему человека, не ведающего жалости, пусть натычет его, как котенка, в прошлое…

      12

      Не раздеваясь, только стянув шапку, прошел зять на кухню, бухнул на стол пакет с апельсинами и пустые банки.

      – В окно женулечку видел!

      – Как она?

      – Выглядит нормально, улыбается.

      – Передачу отдал?

      – Апельсины не взяли, говорят, нельзя.

      – Правильно говорят.

      – Нужны яблоки! Вот записка!

      – Я как раз в ветеранском магазине килограмм взяла – завтра отнесешь. И смотри по дороге не слопай половину.

      – Все шутите, Наталья Петровна…

      – С тебя станется.

      – Ладно. Сейчас перекушу, и снова начнем душевные разговоры… Есть в них что-то спасительное, настраивает на философский лад… Только, пожалуйста, не изображайте из себя ветерана на пионерском сборе… Зачем лепетать о том, что вычитали в мемуарах или в кино увидели – будто своей биографии мало… Лучше вспомнить честно то, что было – ни меньше ни больше… Правда, ничего, кроме правды, – зять расстегнул пальто, вышел, на ходу надевая шлепанцы, вернулся. – Везет же мужикам, сегодня в списке одни мальчики!.. Да не разогревайте, и так умну… А вы, теща, мне даже приснились, и почему-то с парабеллумом в руке…

      13

      – Зин, а Зин…

      Наташа свесилась в темноту.

      – Ну и молодчинка ты! Так шпарить на ключе – одно загляденье!

      – Телки вы безрогие, ничегошеньки не понимаете…

      Зинка протянула руку вверх, и пальцы их встретились.

      – Думаешь, я просто так в отличницы выбиваюсь? Может, при курсах инструктором оставят – понятно? Мужики-то, дурачье, все на фронт рвутся.

      – Сама ты телка дебелая!

      Ольга из Ростова, прозванная Гвоздиком, повернулась с боку на бок, вздохнула, как обычно, страдальчески.

      – Всех отличниц по окончании в партизаны засылают, а оттуда мало кто возвращается!

      – Не брешешь?

      Зинка отдернула руку и повернулась к Гвоздику.

      – Не брешешь?

      – Стучи, подружка, стучи!..

      Гвоздик опять вздохнула и затихла.

      В дверях мелькнул свет, и по проходу защелкали подковками сапоги старшины.

      Наташа, затаив дыхание, натянула колючее одеяло по самый подбородок и стала ждать, когда вспыхнет лампочка.

      Это случилось, как всегда, неожиданно, и сразу же старшина сипло проорал команду и, глядя на секундную стрелку карманных часов, отвернулся к облупленной стене.

      Пока Наташа подхватывала обмотки и шарила ботинки, Зинка, скользнув в юбку, натягивала косоворотку и вылетала босиком на построение.

      А старшина, по-прежнему глядя в стену, гнал всех обратно и снова объявлял подъем, и Наташа в который раз хваталась за обмотки…

      14

      Достав из сумочки бальзам, Наталья Петровна поддела ногтями тугую крышечку и натерла виски.

      Глаза начали слезиться, кожу защипало.

      Вьетнамский бальзам почти не помогал, но хоть