Страсти обыкновенные (сборник). Михаил Башкиров

от унтов, лыж и рюкзака.

      Видно, писатель недавно вернулся с охоты? Или рыбалки?..

4

      Минут через пять вышел писатель в расстегнутой безрукавке.

      – Добрый вечер, юноша, с чем пожаловали?

      Писатель остался у двери кабинета – наверное, не терпелось вернуться к свеженькой рукописи.

      – Значит… так… Дипломная у меня по вашему последнему роману.

      Студент вдруг почувствовал, какой спертый воздух в узком коридоре – и эти непросохшие унты, рюкзак, пахнущий дымом и хвоей, и лыжи у зеркала…

      – Если вы мне поможете, я буду очень благодарен.

      – А в чем, собственно, должна заключаться моя помощь?

      Писатель поддернул зашарканные брюки, которые сваливались с весьма солидного даже для классика – живота.

      – Читайте произведение и делайте нужные выводы… Добавить что-нибудь существенное к тексту я вряд ли смогу.

      – Ну, все же!..

      Студент что было силы дернул тесемки на шапке, которую с начала разговора настойчиво мял обеими руками.

      – Если привлечь…

      – Сожалею, но в столь важном и нужном для общества деле я бессилен.

      – Извините.

      Студент нахлобучил шапку, подхватил дипломат.

      – Извините.

      На площадке неудачливый визитер перехватил дипломат в левую руку и побежал вниз, касаясь шершавых перил кончиками пальцев.

      Незавязанные уши на шапке мотались, в дипломате глухо постукивала тетрадь.

      Вышвырнул, как грязного котенка… Ну держись, классик недорезанный… Я уж поизмываюсь вдоволь над твоими глаголами прошедшего времени… Пусть завалюсь, но публика при защите получит истинное наслаждение…

      Внизу, около почтовых ящиков, остановился.

      Только вот публики, к сожалению, не будет, а комиссию разве тронешь… Да и чего обижаться… На его месте так любой бы поступил…

      Завязал тесемки на шапке элегантным бантиком, выдернул из кармана перчатку, полез в другой карман – лишь горстка холодных монет.

      Неужели перчатка выпала там, возле лыж?.. Надо вернуться, позвонить, извиниться… А если снова откроет дочь с книгой?.. Даже лучше, если она…

      Студент медленно начал подниматься, разглядывая на всякий случай каждую ступеньку, и через два пролета увидел перчатку – она лежала, зацепившись пальцами за граненый прут.

      Повода вернуться в писательскую квартиру больше не было.

      Нехотя спустился, аккуратно прикрыл за собой входную дверь и побрел, срезая путь между гаражами, туда, где сквозь ленивый снегопад ярко горели уличные фонари.

      В ботинках противно хлюпало.

      Осталось схлопотать воспаление легких… Андрюха вечно втянет в историю… С другой стороны – сам виноват… Оторвал от работы человека… Наверное, очередной роман кропает – писатель…

      В доме зажглись все окна.

      Выбравшись на тротуар, студент зажмурился.

      Ветер ударил прямо в лицо, но, прежде чем ослепнуть от мокрого снега, студент успел разглядеть в отблеске рекламы две черные цифры в белом квадрате – они вздрагивали, как птицы, опоздавшие по теплу встать на крыло…

5

      Минут десять проторчал