Роль грешницы на бис. Татьяна Гармаш-Роффе

Буду спать в гордом одиночестве и не помышлять о плотских радостях. По крайней мере, до тех пор, пока ты не придешь… А вообще-то я тебе завтра же куплю портативный компьютер.

      – Ты назначил мой день рождения на завтра? – рассмеялась Саша.

      – Нет, объявил войну с бескомпьютерщиной!

      – У нас уже два: твой у тебя и мой у меня!

      – Так будет третий! Из него одного целых две выгоды: во-первых, ты не будешь занимать мой, а во-вторых, ты сможешь взять его в постель!

      – И тогда я больше не напишу ни одной статьи!

      – Ты в чем меня подозреваешь? В покушении на творческий процесс? Нет уж, милая, я такого греха на душу не возьму: ты будешь мирно стучать у меня под боком, а я буду мирно храпеть у тебя под боком. Идет?

      – Свежо предание, да верится с трудом…

      – Неблагодарная! Я тебе цифровой диктофон купил? Купил! Я тебе мешаю, когда ты среди ночи вскакиваешь и начинаешь в него бормотать? Нет! Я благородно начинаю храпеть изо всех сил, чтобы ты не боялась, что меня разбудишь!

      – То-то я потом ничего расслышать в записи не могу: все храп перекрывает!

      – Сашка! Если мы не идем немедленно в ресторан, то я примусь за тебя! – грозно клацнул зубами Алексей, надвигаясь на нее…

      …Летописцам славной Кисовой жизни осталось неизвестным, что именно было у детектива на ужин в тот вечер.

* * *

      – Цве-е-етик! Слышь? Цветик-Семицвети-и-ик!

      – Чего шебуршишься? Спать не даешь!

      – Цветик, а папка придет? Скажи, придет?

      – Нет.

      – Потому что умер?

      – Да.

      – А почему умер?

      – Головой стукнулся о бочку с водой и умер.

      – А почему стукнулся?

      – Пьяный был, споткнулся и стукнулся.

      – Не, это я его толкнул.

      – Что ты глупости говоришь! Тебя и дома-то не было!

      – А вот и было!

      – Ты кончай, а? Нафантазируешь тут, а я и не знаю, чего думать!

      – Я пошутил, Цветик. А мертвые обратно не приходят?

      – Нет.

      – Никогда?

      – Никогда. Спи.

* * *

      На следующий же день Кис озадачил фотографиями с Урала редакцию газеты-нанимателя, затребовав информацию о каждой «морде лица». С адресами, телефонами и «с кратким жизнеописанием» («М-м-м, по возможности», – лояльно добавил Кис).

      Первые сведения поступили в тот же день, и Кис принялся размышлять, с кого ему начать. В списке из ныне здравствующих были уже знакомые актриса Измайлова (народная) и певица Тучкина (народная), а также писатель (маститый), кинорежиссер (маститый), работник Госкино (высокопоставленный), академик-химик (известный), бывший зам бывшего министра культуры (на пенсии) и ряд других достаточно высокопоставленных персон.

      Тучкина, как свидетельствовал рапорт газеты, несмотря на почтенный возраст, вела вполне активный образ жизни и имела открытый дом, в котором получали поддержку и отеческие (материнские?) наставления