Яркие краски судеб. Евгения Олеговна Кочетова

их не боюсь… Жаль, но тогда я еще не был махараджа, им являлся мой умерший недавно отец. Он был еще тот стервец… то устраивал для своих сыновей поединки за право престола, то охоту за головами кабанов…

      Джая с удивлением выслушала нелестности сына об отце, затем подала из корзины фигурку. Правитель держал в руке и рассматривал. Девушка робко опускала глаза и с трепетной улыбкой осмелилась спросить:

      – Вам нравится, мой всемогущий повелитель?

      Мужчине польстило ее обращение… тоненький голосок звучал столь бархатисто, что наводил на желание послушать пение… а грудь в округлом декольте чувственно колыхалась, как и густые ресницы, подобно дрожащему пламени свечи. Он осмотрел стройный стан интригующей красавицы, заострил взор на нагом животе цвета рассыпчатой корицы и медленно добрался до покрытых шелковым покрывалом черных волос, которые возбудили желание увидеть их полностью, раскинутые на золотистых подушках. Встрепенувшись, махараджа, не уступая себе и своему высокому положению, важно ответил:

      – Ты сделала всё, как я хотел.

      Джая немного взгрустнула, что он не заметил надпись на изображении и не особо оценил подарок. Неподалеку внезапно появилась Рани. Девушка прищуренно посмотрела в сторону пары и спешным шагом, придерживая юбку роскошного, вышитого розовым жемчугом сари, подошла. Служанка ранее сообщила ей о приходе некой юной с керамическими статуэтками, однако Рани не сразу поняла, о ком речь, и, право, смутилась. Тихое и милое общение некогда подружки наедине с махараджей, да к тому же в столь ярком наряде, крайне напрягло Рани.

      – О, какой сюрприз… Не думала, что тебя впустят сюда… – бросила издёвку принцесса, пытаясь сдерживать частое дыхание и не выказать волнения.

      Махараджа представил гостье девушку:

      – Это Рани – дочь радж Синха из соседнего королевства…

      Из-за недовольства ситуацией Рани улыбнулась натянуто и для уважения опустила голову.

      – Дочь радж Синха, а ныне невеста радж Харѝни… – с нетерпением выдала Рани и наконец получила удовлетворение, видя растерянную Джаю.

      Девушка нарочно задела плечом руку жениха и покосилась на подружку, теперь уже бывшую. Джая вправду потеряла дар речи, но еще большим ударом стало, когда махараджа подал фигурку Рани в качестве подарка именно ей…

      – Ох, какая прелесть… – произнесла с липовым восторгом Рани. – Семья Джаи славится своим мастерством в гончарном деле… однако глина – это единственное, что у них есть… не считая, конечно, множества подаренных мною нарядов… – колко добавила, показывая взором на сари Джаи. – Раньше нам позволял общаться мой добродушный отец… жалел ее талантливую, но бедную семью… – не упустила она шанса выдать историю дружбы.

      Насмешки подружки детства оставляли кровоточащие раны на сердце Джаи, словно ядовитая кобра брызгала ядом и кусала. Рани щелкнула двумя пальцами, как когда-то давно, и по старому обычаю велела слуге передать оплату за изделие.

      – Это,