Наследница. Лора Вайс

улыбнулась она.

      – Спасибо.

      Я взяла бутер в зубы, налила кипятка в кружку и пошла к самому дальнему столу. Карина знала, что мне не нравятся каши и омлеты, но и голодной отпускать меня не хотела, вот и совала то бутерброд, то булку, то пряник. Хорошая она.

      Завтрак в гордом одиночестве – непривычно, однако. Обычно я бужу своих ребят и тащу за собой, чтобы поесть вместе. А сегодня сижу одна, но оно и к лучшему.

      Когда с легким завтраком было покончено, отправилась в раздевалку, там быстренько натянула на себя ветровку, так как моя любимая косуха насквозь пропиталась грязью, а на стирку времени пока не было, взяла рюкзак и поторопилась на улицу. Сегодня я даже телефон не стала брать, ну их всех…

      Пока шла в магазин, не переставала любоваться чистым голубым небом. Погодка должна быть на пять с плюсом, а значит, призраки и всякая нечисть останутся не при делах. Но мое почти чудесное настроение подпортили. У входа в магаз стоял Димон, один. Видимо бежал, чтобы опередить меня, поскольку часто дышал и глаза как всегда блестели от передоза адреналина. Я подошла к нему, смерила надменным взглядом, пусть почувствует, что переступил черту вчера.

      – Это, прости меня, – произнес он, опустив взгляд. – Короче, я не хотел сравнивать тебя с этими, ну ты понимаешь.

      – Но сравнил же, – ответила и полезла в рюкзак за сигаретами. – Курить будешь?

      – Давай.

      Он взял сигарету, и мы пошли в сторону общаги, там стояли лавки. Выбрали ту, что почище и сели на спинку.

      – Сбежала? – спросил он, после чего прикурил.

      – Ну, сбежала. А Гел где? Чего один пришел?

      – Ну, не Гел же вчера тебе нахамил, а я… Это ж типа разговор между нами.

      – Чего с тобой, Димон? Ты последнее время какой-то не такой. Радоваться должен. Всё, еще несколько дней и свобода.

      – Мне страшно, – вдруг признался он. – Понимаешь, когда ты живешь в этом дерьме, тебе плохо, хочется вырваться, сбежать, но когда, казалось бы, ты можешь уйти, начать все с начала – возникает страх. Страх потерять то немногое, что смог приобрести.

      – Перемены неизбежны. Для меня тоже многое скоро изменится. Но от этого никуда не деться. Да и потом, ты пойдешь в армию всего-то на год, а потом вэлкам обратно в родную Жупровицу. От чего уйдешь, к тому и вернешься.

      – А ты?

      – А что я?

      – Ну, ты же понимаешь.

      – Вообще-то нет, – ответила ему и бросила бычок себе под ноги.

      – Короче, чтобы не ходить вокруг да около, скажу как есть. Я не хочу оставлять тебя, не хочу, чтобы кто-то приносил тебя бесчувственную в казармы, не хочу видеть рядом с тобой других пацанов.

      – Собственник, получается, – усмехнулась я.

      – Да не тупи ты, а… – раздраженно выпалил Димон. – Неужели не догоняешь, к чему я клоню?

      Тут до меня дошло:

      – Ты чего? – у меня на лице появилась неуверенная улыбка. – Втюрился что ли? В меня?

      – Блин, Рокс, вот что ты за дура такая! – вскочил он с лавки и встал напротив. – Ничего я не… – и тут мой медведь покраснел, глаза забегали.

      Однако он не договорил,