Потерянный разум. Интеллигенция на пепелище России. Сергей Кара-Мурза

время для интеллигенции чувства безответственности, то его усилил заложенный в наше высшее образование евроцентризм, от вируса которого мы не сумели защитить сознание образованных людей. Точнее, не успела дозреть до создания такой защиты наша массовая культура, а традиционными барьерами, как например, китайцы, мы не были защищены. Евроцентризму присуще механистичное мышление, не позволяющее увидеть хрупкости многих человеческих отношений и общественных институтов. Сколько страшных маховиков раскрутили «шестидесятники» за время выполнения своего проекта, скольких джиннов выпустили из бутылок! Достаточно сказать об этническом насилии и терроризме – джиннах, которые буквально были загнаны в бутылку в советской системе.

      Арабский философ Самир Амин пишет, основываясь на богатом опыте третьего мира: «Современная господствующая культура выражает претензии на то, что основой ее является гуманистический универсализм. Но евроцентризм несет в самом себе разрушение народов и цивилизаций, сопротивляющихся экспансии западной модели. В этом смысле нацизм, будучи далеко не частной аберрацией, всегда присутствует в латентной форме. Ибо он – лишь крайнее выражение евроцентристских тезисов. Если и существует тупик, то это тот, в который загоняет современное человечество евроцентризм»¹⁰⁵.

      Замечу, что мы здесь говорим именно о евроцентризме как философской установке, а вовсе не о примитивном корыстном конформизме тех, по словам Пушкина, «для коих все равно: бегать ли им под орлом французским, или русским языком позорить все русское – были бы только сыты». Таких у нас хватает, но не о них речь.

      Из всех опросов было ясно, что наша либеральная интеллигенция уверена, что реформы приведут Россию в «рыночную экономику» (или иначе капитализм). Но что это такое? И в Швеции капитализм, и в Бангладеш капитализм. Куда же мы собрались? От этого вопроса интеллигентный человек обычно с возмущением уходит, как будто это вопрос глупый, даже недостойный. А все же?

      Нетрудно видеть, что принятие для России правил «рыночной экономики» означает включение либо в ядро мировой капиталистической системы (метрополию), либо в периферию, в число «придатков». Хороший и даже завидный пример такого придатка – Бразилия. Никакой «независимой капиталистической России», не входящей ни в одну из этих подсистем, в природе быть не может, это стало очевидно уже в начале XX века, когда был достаточно хорошо изучена система империализма (система мирового капитализма, построенного как неразрывно связанные «центр – периферия»). Сравнительно недавно один из ведущих исследователей глобальной экономики И.Валлерстайн писал специально для российского журнала: «Капитализм только и возможен как надгосударственная система, в которой существует более плотное «ядро» и обращающиеся вокруг него периферии и полупериферии»¹⁰⁶.

      Стоит напомнить, что в элитарных кругах советских экономистов и философов с середины 80-х годов проблематика «центр – периферия» была