Клинок князя Дракулы. Наталья Александрова

угол.

      Там на полу лежал скорченный скелет. Костлявая рука лежала на груди, как будто мертвец от чего-то пытался заслониться. Пальцы скелета были сложены щепотью.

      – Он крестился перед смертью! – едва слышно выдохнула Тоня.

      – Ну и что? – отозвался Иваныч. – Пошли отсюда, все равно здесь нет ничего интересного!

      – Да, ничего… – подтвердила Тоня, пнув валявшуюся возле двери дубинку, заостренную с одного конца.

      Ей хотелось скорее выйти на воздух, покинуть это жилище, пропахшее гнилью, запустением и чем-то еще. Теперь она поняла, чем – смертью.

      – Тебе ничего не показалось странным? – проговорил Шурик, когда они вышли из избы.

      – Странным? – Тоня усмехнулась. – Да тут все странно… это еще мягко сказано!

      – А все-таки…

      – Ну, говори уж!

      – Здесь не было икон. Ни одной иконы. Прежде ведь в любой деревенской избе непременно висели иконы.

      – Ну, жители забрали их, когда покидали деревню!

      – А ты уверена, что они ее покинули? Ты видела этот труп… то есть скелет…

      – Ну, мало ли – кто-то один не захотел уйти и потом умер в собственном доме…

      – Ага, и оставил на печке кровавый отпечаток!

      Иваныч тем временем уже зашел в следующую избу.

      Тут они тоже не нашли ничего интересного – только засохшая связка чеснока висела над дверью.

      – Странное место для приправы! – проговорила Тоня. – Обычно такие вещи хранятся возле печи.

      – Это не приправа, – возразил Шурик. – Чеснок вешали для защиты от вампиров.

      – Вампиров? – насмешливо переспросил Иваныч. – Ты, дорогой, перепутал. Вера в вампиров, вурдалаков распространена в Румынии и Венгрии, а мы находимся на Карельском перешейке! Ну, идем в часовню, там-то мы наверняка найдем что-нибудь интересное…

      Он распахнул дверь часовни и замолчал, не переступая порога.

      – Что там? – спросил Шурик, заглядывая через его плечо.

      Иваныч не отвечал.

      Прямо перед ними, свисая с потолочной балки, раскачивался в петле скелет. Еще два скелета лежали на полу, сцепившись, словно и после смерти они продолжали непримиримую борьбу.

      Иваныч преодолел испуг, шагнул вперед и наклонился над сцепившимися мертвецами. В груди одного из них торчал короткий заостренный кол, острый конец которого был обуглен.

      – А вот и иконы! – проговорил Шурик, показав в угол часовни. – Только проку от них будет немного!

      Действительно, в углу валялась груда обгорелых досок. Кое-где можно было еще различить темные лики святых, изломанные фигуры грешников. На самой верхней иконе была хорошо видна страшная морда одного из чертей, вилами сталкивающих грешников в котлы с кипящей смолой.

      – Неужели не осталось ни одной целой? – Иваныч склонился над обгорелыми иконами, пошуровал концом палки. – Нет, с этими ничего нельзя сделать!

      – Вон там, кажется, одна уцелела! – Шурик показал куда-то наверх, под купол часовни.

      Иваныч проследил за его взглядом.

      Наверху, рядом с потолочной