Острова. Алекс Орлов

так думаю, – ответил Шойбле.

      – Я что, вслух это произнес?

      – Вслух.

      – Надо же.

      «Странно как-то», – тогда еще подумал Джек, и когда коллеги уснули, он еще ворочался и посматривал на дверь кубрика – надо было пойти и отлить, чай просился наружу.

      Он вылез из-под одеяла, сунул ноги в казенные тапки и, открыв дверь, оказался в коридоре.

      На потолке, потрескивая, горел светильник дежурного освещения. Где-то играла приглушенная музыка – наверное, у механиков, они любили ночные посиделки.

      Джек направился к туалету – в дальний конец коридора, но вдруг обнаружил стоящего на дороге незнакомца – того самого, в сером трико.

      Еще не успев испугаться или удивиться, он увидел, что никого в коридоре нет и никто не мешает ему пройти до туалета, однако возникшее ощущение неудобства заставило Джека обернуться, и он снова увидел незнакомца уже возле лифтового холла. Тот также стоял посреди коридора, сложив руки за спиной, и глядел на Джека.

      «Это все сон. Мне только снится, что я пошел в сортир, а на самом деле я все еще лежу на койке. Не сходить бы под себя, а то Шойбле с Хиршем засмеют».

      В туалете было тихо. Капала вода в бачке, негромко шумел вентилятор, а за бортом корабля сотнями тысяч в секунду пролетали космические мили.

      Иногда, представив себе такие масштабы, Джек чувствовал легкую тошноту, а иногда ничего такого не происходило.

      Войдя в туалет, он вдруг забыл, зачем сюда явился, и даже не смог определить, где он.

      «Присядьте, так вам будет удобнее…» – сказали ему, и Джек присел на какой-то топчан.

      «А теперь прилягте, так будет лучше… Ножки вытяните – вот так, хорошо».

      Джек почувствовал слабость в теле, его глаза почти закрылись, но что-то он еще видел из-под прикрытых век. Дышал ли он? Сказать однозначно было трудно, а попытки сделать глубокий вдох ни к чему не приводили.

      «Не нервничайте, это не опасно», – сказали ему, причем этот голос он слышал не снаружи, а откуда-то изнутри себя, как если бы он сам это говорил.

      Поняв, что не контролирует собственное тело, Джек попытался какими-то остатками сознания разобраться, где находится. Но ни потолка, ни стен разглядеть не смог, хотя снующие рядом тени он замечал и даже выхватывал фрагменты чужих неприветливых лиц.

      Они были совсем никакими. Ни морщин, ни эмоций, ни усов, шрамов и каких-то других примет.

      Меж собой тени как-то переговаривались, трелями, словно кузнечики, а сверху, из туманной мглы спускался многозвенный манипулятор – совсем как у боевого робота, только намного сложнее.

      Он был черный и опасный, поскольку на его зажиме поблескивало острое лезвие.

      «Трим-трим-трим», – сказал один из мутных силуэтов.

      «Трим-трим-трим», – ответил другой, и манипулятор с лезвием стал опускаться быстрее.

      Догадавшись, для чего предназначен этот инструмент Джек так перетрусил, что его начало трясти, как от разряда током.

      «Трим-трим-трим», – зачирикали силуэты, а потом Джек снова услышал голос внутри себя:

      «Лежите