Сноходец. Анна Литвинова

заведомо проигрышных, почти фатальных поступков. Мягко уперлась ладонями в его грудь и отстранилась, посмотрела вниз, но быстро подняла глаза.

      – Прости, не думаю, что нам стоит… я питала глупые иллюзии, но… поздравляю с помолвкой. Твоя невеста прекрасна, желаю счастья. И если по работе больше нет вопросов, я пойду.

      – Не пойдешь. – Он даже не сильно переменился в лице, только лед в голосе выдавал неудовольствие, – все не так, как ты себе представляешь.

      – Вы женитесь?

      – Да.

      – Значит так, – я вздохнула и закусила губу, – Антон, понимаешь, я в своей жизни сделала много ошибок. Их объединяло кое-что общее. Выбор заведомо сомнительного, неверного пути. Сейчас происходит то же самое… и я больше не могу.

      Беликов попытался возразить, но я закрыла ему рот рукой. Как смелости набралась, не знаю.

      – Все было волшебно, я, конечно же, влюбилась, ты чудесный, но так нельзя. Пожалей меня, не испытывай силу воли, не мучай. И если не выгонишь с работы, буду безумно благодарна, мне она очень нужна, правда. Но между нами теперь только деловые отношения. Надеюсь, что со временем мы станем приятелями… хотя… навряд ли… я все понимаю…

      И не глядя на него развернулась и пулей вылетела вон. Вдогонку в дверь прилетело что-то явно тяжелое. Забежала в свой кабинет, закрылась и тогда уже позволила себе разрыдаться. Сидела прямо на полу, размазывая тушь. Плевать на все. Ручка на двери задрожала, с трудом провернулась и громким стуком вывалилась вовнутрь. Я пискнула и задрожала. Зато рыдать тут же перестала.

      – Влюбилась, говоришь… – протянул Антон, заходя вовнутрь, – приведи себя в порядок и езжай домой, завтра утром жду на работе вовремя. Отчет до обеда.

      Я благодарна закивала, подскакивая, смахивая в сумку телефон, одновременно доставая салфетки, вытирая глаза.

      – Спасибо, спасибо большое, я не подведу! – залепетала в ответ.

      Попыталась проскользнуть мимо него. Не вышло. Антон взял меня за руку и наклонился к уху.

      – И я хочу завтра видеть счастливую, довольную мордашку… – он прошептал это еле слышно, вкрадчиво, с явным предвкушением. – Иди уже, – и когда я не разбирая дороги полетела прочь, расхохотался. Он явно не в себе… и что это было в дверью?

      Бежала еще какое-то время после того, как покинула офисное здание. Решила, что испытывать себя общественным транспортом не стоит и вызвала такси. Когда в сумке завибрировал телефон, откровенно затряслась. Но быстро успокоилась, увидев кто звонит.

      – Привет, Вить, уже есть планы на вечер?

      – После твоего письма-то? – с сарказмом усмехнулся Сикорский, – еще какие. Ты где?

      – Еду домой, минут двадцать еще. Стой! – я не дала ему предложить меня забрать с порога, – у меня был ужасный день, так что ванна, отдых… заезжай через два часа. Удобно?

      – Да, пойдет, – со смешком согласился собеседник, – растешь, Ритка. Уже диктуешь условия. До встречи, – и повесил трубку.

      Звонок, надо отдать должное, помог успокоиться, отвлечься. Дома я