Рождественские истории дедушки Суарри. Наташа Корсак

деточка, на сегодня достаточно разговоров! Идём, хлеб в печь укладывать! Чтоб к завтраку я тебя и угостить смогла, – вмешалась Хриса.

      – Тётушка, Хриса! Да, ведь я, кажется знаю, как раковину вашу обратно морю вернуть! – подскочила Дафна, – Кажется, знаю того, кто отнесёт её царю дельфинов. Если тот существует, конечно…

      – Милая моя, это ж только легенда. Про царя-то, – улыбнулась Хриса, – Так и скажи, что ракушка тебе понравилась. Мы её тебе и подарим. Правда, Софоклос?

      – Правда, подарим, как родной дочери… А может, Дафна, ты с нами жить останешься? А что? У нас и комната от дочери осталась, и игрушек целый короб… До утра-то подумай… На-ка, держи свою раковину, – и Софоклос протянул гостье свою морскую добычу.

      И только Дафна хотела отблагодарить доброго хозяина, как вдруг услышала знакомое жужжание. Это Марлен прилетела. Она кружила у распахнутого Хрисой окна над мисочкой янтарного мёда и жадно облизывалась. Выглядела муха устало. Еле держали её прозрачные крылья. Покружила она ещё у миски да и упала без сил. Дафна бросилась к своей крошечной подруге, посадила её на мизинец и давай расспрашивать, где та пропадала, и почему лапки у неё такие мокрые, а глаза красные-красные. Муха ничего не ответила, лишь раскрыла перед Дафной свою малюсенькую мохнатую ладонь, в которой блестело что-то круглое и ещё более микроскопические, чем ладонь мухи.

      – Что это за соринка? – спросила Дафна, – Марлен! Где ты была? Отвечай-же! – перепугалась девочка. Сальвадор, однако ж понял Марлен без слов. Он схватился за голову и притопывая своими царапучими лапками на плече Дафны, взволнованно закричал.

      – Что случилось, девочка моя? – встрепенулась и Хриса, – Радость великая, твоя муха вернулась! Идём же, идём! Печь заждалась христопсомо.

      – Да, да! Идём, – отрешённо проговорила Дафна.

      – Эх, и смешные вы, девчонки! Всё суетитесь-суетитесь… И муха туда же! – усмехнулся Софоклос да как закашлялся, – Ох, когда-нибудь я брошу! Нужно бросать дымить-то! Я ведь ещё молодой, а горло у меня, как труба выхлопная. Ох! Охладиться бы, – сказал Софоклос и открыв кухонный кран, подставил под хлынувшую струю свои пересохшие губы, да набрал воды полный рот.

      И тут Дафне показалось, что вода в кране как-то странно шумит. Да и не вода это вовсе, а родной голос зовет её в далёкий Марбург. Поток быстроногих капель сопровождали еле слышные слова:

      – Ночь темна, а день велик,

      Силу пьет мою, старик,

      Время только не испить,

      Стрелки вновь не возвратить,

      Морю нужен капитан,

      Дафна, ты же нужна нам…

      – Кажется, мне пора, – воскликнула девочка, – Я должна бежать к морю. Простите, хозяюшка Хриса! Простите, Софоклос! Но не могу я с вами остаться.

      Словно загнанная козочка, Дафна металась по незнакомому дому, в надежде вспомнить, где же выход. Вдруг она бросилась на задний двор, к разгоряченной печи, где прежде углядела глубокий колодец, откуда сию секунду доносился голос Пепе.

      – Значит,