Рождественские истории дедушки Суарри. Наташа Корсак

ты мне там не нужна, снова всех клиентов переманишь, – погрозил ей пальцем бородач.

      – Не приду я больше! Не волнуйтесь! – рассмеялась Дафна и пропала за белёсым холмом. Бородач пожурил коней, и напевая во весь голос песню о «нахальном хомячке», унёсся прочь.

      – Пепе…Ты слышишь, Пепе? – прошептала Дафна, наклонившись к воде, да так, что случайно намочила кончик носа, – Пф… – поморщилась она, – Вода-то какая холодная… Пепе! Пепе!

      – Чего тебе? – раздалось в ответ.

      – Да ничего…То есть, поблагодарить хотела… И про хвост спросить. И про плавники, – затараторила Дафна, – И…

      – Домой! Домой! – заволновалась река, – Хворь измотала, лежит без рассудка! Микстура, микстура! Змея с ядом жутким! Домой! Быстрей мыслей, назад – быстрей хвори. Прочь! Пропади! Избавь мать от боли…

      Дафна побледнела и в страхе отскочила от реки.

      – Матушка! – закричала она и понеслась домой.

      У самого порога Дафна встретила незнакомца в чёрном котелке²⁵, в таком же чёрном пальто и с кипой бумаг в руках. Тот, не обращая внимания на девочку, быстро направился к своему экипажу, запряжённому белыми лошадьми с остриженными чёлками.

      – Мама! – позвала Дафна, – Мамочка! Я здесь!

      Навстречу Дафне выскочили Сальвадор и Марлен. Мышонок встревоженно пищал, а муха что-то сбивчиво рассказывала. Мирра лежала в кровати, и будто не дышала. Лишь слёзы плели на её щеках своё серебристое кружево.

      – Мамочка! Я достала лекарство. Вот, смотри! – Дафна в спешке открыла бутылёк, плеснула зеленоватую жидкость в крышечку, и протянула её Мирре. Та поморщилась.

      – Где ты его взяла, милая? – еле прошептала Мирра.

      – Расскажу, всё расскажу! Но сначала выпей! – взмолилась Дафна.

      – Где ты его взяла, Дафна? У нас ведь совсем нет денег… – продолжала Мирра.

      – Пей, говорю! – воскликнула девочка. И настойчиво поднесла к губам матери дурно пахнущую настойку, – Один глоток!

      Мирра повиновалась. Сглотнула жидкость и как закашляла. Глаза у неё покраснели и зачесались, словно от свежего лука, щёки стали пунцовыми, губы порозовели. И она сделала второй глоток. За ним третий. И уже не в силах больше вкушать целебную горечь, закрыла лицо руками и глубоко выдохнула.

      – О Боже! Я, кажется, жива, – сказала она и взглянула на Дафну, Сальвадора и Марлен, уже другими – ясными глазами, – Доченька, как тебе удалось достать это лекарство? Если ты…

      – Нет, нет, нет! – прервала её Дафна, – Я никого не грабила! Никого! Хотя все в этом городе только и думают, что если у одного человека есть деньги, значит, он непременно ограбил какого-то другого человека… Интересно, а по-другому взрослые деньги не достают?

      – Ты это о чем? – не поняла Мирра, – Я лишь спросила…

      – Про лекарство… Как я достала лекарство… Да всё очень просто! Случилось чудо, – призналась Дафна, но тут же осеклась, – Говорить об ожившей картине, о море, о дельфинах и морских сокровищах, ей было страшно. Вдруг Мирра