Все зависит от тебя. Гоар Маркосян-Каспер

соседнюю комнату, что не имело особого смысла, Поэт возмущался и шумел чуть ли не на весь дворец.

      – Ты не смеешь в этом участвовать! – кричал он. – Не имеешь права играть своей жизнью в такой момент!

      – Да уймись ты, – уговаривал его Маран тоном ниже, – я и так собираюсь отсиживаться в флайере, оставив весь риск ребятам. Не могу же я даже не прикрывать их, это было бы просто неприлично. Да и грозило б провалом, ни у кого из них ведь нет навыка водить флайер. А сидеть за пультом в бронированной машине совершенно безопасно.

      – Если безопасно, почему ты не хочешь взять меня? – бушевал Поэт. – Я прекрасно владею станнером, не скажи нет.

      – Владеешь, владеешь, успокойся.

      – Тогда я пойду с вами.

      – Нет!

      – Почему?!

      – Потому что всегда есть один шанс из ста… Допустим, кто-то кинет в флайер гранату… Ты должен выполнить мой план, если я вдруг не вернусь.

      – Не буду я выполнять никаких планов, пропади все пропадом!

      – А если от этого зависит будущее Бакнии?

      – Плевал я на Бакнию!

      – Хватит валять дурака! – прикрикнул на него Маран. – Заткнись! И слушай.

      Поэт замолчал, видимо, от удивления, а Маран понизил голос, и минут десять ничего слышно не было, Дан и Мит безмолвно ждали. Наконец Поэт снова заговорил.

      – И ты воображаешь, что этот план можно реализовать без тебя? – спросил он с насмешкой. – Ты же в нем главная фигура.

      – Любую фигуру можно заменить, – возразил Маран, но Поэт перебил его:

      – Не любую! Не станешь же ты играть в шахматы без короля!

      – Но без ферзя стану, – сказал Маран.

      – И проиграешь! – Поэт выскочил из комнаты, хлопнув дверью, потом передумал, вернулся и сказал:

      – Дай слово, что не выйдешь из флайера… Погоди! Мит, Дан! Идите сюда! – и когда удивленные Дан с Митом прошли в ту комнату, добавил: – При свидетелях. Дай слово! Иначе…

      – Что иначе? – спросил Маран.

      – Иначе все! Крест! Я умываю руки! Ни во что не вмешиваюсь, пусть хоть Песта, хоть Изий восстанет из гроба… Ну же! Клянись.

      – Дай ему слово, – вмешался Мит. – Все равно я тебя из флайера не выпущу. Вернее, Дан не выпустит, он же остается с тобой.

      – Ладно, – сдался Маран. – Черт с вами. Даю.

      Поэт отчасти успокоился, но не совсем, уже когда все заняли места в флайере, и внизу оставались только Маран и Дан, он попробовал еще раз уговорить Марана отказаться от участия в опасной затее, на что тот нетерпеливо ответил:

      – Послушай, для меня это дело чести.

      И Поэт умолк.

      И теперь в флайере Маран, отвернувшись от пульта, еще раз оглядел по очереди участников операции. Мит, Науро и Навер были в форме Охраны, сам Маран и Дан – без, им предстояло лишь прикрывать тех, кто должен был действовать. Если придется. Ибо оставался крохотный шанс, что… Маран был убежден, что за попыткой Корсы издали наблюдали, и падение того с дерева с последующим захватом в плен для Песты не тайна. О станнерах,