Сокровище кикиморы. Людмила Горелик

и в юбке, а на женщину мало похожа. Или даже похож, можно сказать. Я сам расспросил детей с нашей улицы, которые в тот вечер колядовать пришли. Они говорят «Довольно крупная, неуклюжая. Нет, не толстая совсем, а широкоплечая – некрасивая какая-то». И лампой она ударила с замахом… Для этого легко надо предмет держать, чтоб замах был. Лампа тяжелая, бронзовая, тут сила нужна неженская, чтоб легко ею замахнуться. Я помню эту лампу. Ее и поднять-то одной рукой не каждому под силу. Как хочешь, Шура, это мужчина был. В юбку переоделся, чтоб не узнали. Да ведь и Святки, ряженые…

      – Да, – кивнул Соргин, – похоже, что мужчина. Но это пока не главное. Мотив надо искать. Что это студент-двоечник, я не верю.

      – Нет-нет, – замотал головой Евлампиев. – Это очень маловероятно. Скорее всего, дело в материальных ценностях. Убийца хотел ее ограбить? Но такого особо ценного, чтоб унести, у нее не было ничего. Я вот вспоминаю и не вспомню у Ольги дорогих вещей, которые легко унести и продать. Украшений дорогих, золота у нее не было. Телевизор и унести нелегко, и ценность не то чтобы большая. Как его продать? Кому? Очень дешево только можно краденый телевизор продать. Деньги? Большим тоже неоткуда взяться – зарплата ее тебе известна. Тут уж, скорее, ко мне полезли бы, я ведь рядом с Ольгой живу. Все ж зарплата у доцента, к тому же завкафедрой, побольше раза в два… Может, случайно к ней зашли, без наводки? Посмотрели: дом красивый, крепкий…

      Шура кивнул. Он шел, глубоко задумавшись и вроде в себя погруженный. Но Саша знал, что друг его слушает. Это манера такая у Соргина была: задумываться о предмете разговора с отрешенным видом, как будто и не очень слушает. Он часто не сразу отвечал. Поэтому Евлампиев подождал немного. Они уже почти к дому Евлампиевых подходили.

      – Мне кажется, ты прав. Вор проник в дом за какими-то ценностями, – сказал наконец Шура. – И вряд ли случайно: он готовился, костюм ряженого искал… А вот за какими ценностями – мы не знаем. Можно даже допустить, что это выдуманные, не настоящие ценности были… Конечно, случайное проникновение в дом мы не отметаем полностью, но все же начинать нужно с версии заранее запланированного проникновения. Для начала хорошо бы узнать, что у Ольги Васильевны могло оказаться притягательного для вора. С этого и начнем!

      Саша засмеялся:

      – Шурка, ты все же решил, что мы должны влезть в эту историю?! Как я рад! Я стеснялся тебя просить… Но мы должны вмешаться – я не очень верю в нашу милицию… А Ольгиного убийцу нужно найти! Я ее с детства помню – математику из-за нее полюбил! И когда вернулся в пятьдесят первом, это она меня в институт позвала. Вспомнила про меня! Я себе не прощу, если не найду, кто это сделал. Отец мой покойный не простит – они с Василием Павловичем, Ольгиным отцом, лучшие друзья были.

      «Это он впервые засмеялся за четыре дня после убийства Ольги Васильевны», – отметил про себя Шура, тяжело вздохнул и продолжил:

      – Да, с этого! Тут, мне кажется, и с сыном нужно поговорить… И попробовать разговорить соседку… В прошлом надо искать – что у отца было и другое из тех давних времен, потому что со своей зарплаты Семенова, ты прав,