Дэзи Фрэдмэн и Стэн Капенда. Александр Спеваковский

которых мы уже говорили, и которые всем и всеми будут командовать. Итого, двадцать четыре человека вместе с начальником, его помощником, бойцами, разведчиками и медиками. При сочетании этими людьми разных обязанностей в различных ситуациях – это минимум. Я уже не говорю о том, что и сами бойцы группы могут быть ранены.

      – А наемникам-то зачем врачи? Наемники же своих раненных оставляют, – выдал Мочиано и от души расхохотался.

      – Но мы же называемся не наемниками, а благородными добровольцами. Так, кажется, было сказано журналистам, – по-доброму отпарировал Стэн.

      Лицо Мочиано мнгновенно преобразилось. Вместо улыбки на нем появилась гримаса и оно перекосилось.

      – Журналисты! – чуть не вскричал он. – Я бы их всех в дерьме утопил. Лично! Они всегда лезут туда, куда им не надо. Все чего-то вынюхивают, на сенсациях заработать хотят, цепляются за то, что интересно для тупого обывателя. Имя свое прославить желают. У меня из-за них столько неприятностей было. Эти журналисты всегда готовы освещать то, о чем и малейшего представления не имеют. Симпозиум эндокринологов, конференция по прблемам микробиологии, форум, касающийся теории научного упыризма, встреча по вопросам белка и спермы. Они за все берутся и, ничего не зная, статью вам в газете с видом знатока напишут. Все переврут, извратят и исковеркают как им нужно или как нужно их хозяевам. Они хуже любой заразы, хуже холеры и чумы. Если какому-нибудь журналисту что-то лично не понравится, он же вас с грязью смешает, так обгадит, что дальше некуда. Они этому специально много лет учились. Гадить! А толстомордая публика все посмотрела, все прочитала и обо всем сложила мнение. Попробуй потом «достоверную» информацию этих вонючих журналистов опровергни! И наоборот, раз вы понравились некоему баламуту, вы – ангел. Вот такая у этих людишек власть. И критике их деяния не поддаются. У них там свой мир, куда ни кого не пускают, в котором только они варятся, из которого ядовитой слюной плюются. Они друг за друга держатся и друг друга покрывают. Они своим словоблудием кого хочешь за пояс заткнут. Это они влезли с ногами в наше дело. Это они вынудили нас провести пресс-конференцию. Получилось так, что теперь каждая свинья знает о наших планах и намерениях. Без них мы провернули бы все без лишнего шума. Тайно и с большим успехом. А теперь мы у всех как бельмо на глазу.

      Казалось, Мочиано невозможно было остановить. Джанкинс слегка приоткрыл свой дебильный рот, а Калоефф как черепаха втянул голову в плечи. Стэну пришлось громко прокашлиться два раза, чтобы обратить на себя внимание. Только после этого Мочиано понял, что в своем обличении журналистов немного отвлекся от темы разговора.

      – Вы меня слушаете, мистер Мочиано? – заботливо заглядывая в глаза профсоюзному деятелю поинтересовался Капенда.

      – Да, конечно, продолжайте, пожалуйста. Извините, но журналисты – это моя любимая мозоль, – сказал Мочиано и снова улыбнулся, как будто никакого приступа бешенства у него и не было.

      Так вот, –