Одесские рассказы. Геннадий Петрович Водовских

не смотря на ее полноватую фигуру, желающих сочетаться с ней браком ни разу не наблюдалось. В отличие от Бармас, Юля съедала свой обед быстро за минут двадцать. В остальное время , она предпочитала прикорнуть за столом либо почитать какой-нибудь роман . У Марьи Михайловны ни на то, ни на другое времени не хватало. Если для Юли обед – это был перерыв в работе, то для ее соперницы – это было начало смены. Дело в том, что Пелех, идя на встречу Бармас, установил оригинальный режим работы для химической лаборатории; Юля всегда работала в первую смену, Марья Михайловна приходила на работу, начиная с обеденного перерыва первой смены и заканчивала работу обеденным перерывом второй смены. Цель была проста – резко сократить совместное пребывание обеих сотрудниц до минимума. И на это были у Пелеха серьезные основания. Ему не возможно было забыть их частые боевые столкновения, зачастую переходящих в банальную потасовку. Инициатором таких драк, как правило была Марья Михайловна. Одни скандалы начинались буквально «на ровном месте», другие очень тщательно готовились.

      Что бы как-то устранить их соприкосновения, в то короткое время, когда они оказывались вместе в одном помещении – химической лаборатории, Вениамин Моисеевич закрепил, за каждой из них, отдельные виды химических анализов. За Юлей были закреплены следующие анализы; определение содержания кремния в чугунах, сталях и ферросплавах, определение примесей серы и фосфора в чугунах и сталях, анализ электролитов с гальванического участка. За Бармас – определение содержания углерода, хрома, марганца в чугунах и сталях, определение марок стали и чугуна.

      Каждая из соперниц, для проведения вышеперечисленных анализов, имела отдельное оборудование , отдельные реактивы и отдельную лабораторную посуду. Не приведи господь, что бы какое-либо оборудование или посуда, считавшиеся принадлежностью одной, побывали в руках другой! В таких случаях Пелеху лучше было не появляться на работе. Но он все равно вынужден был терпеть все это ради того, что бы «сор не выносился из избы». В противном случае все эти внутренние разборки могли дойти до ушей Главного металлурга Серебрянского, что не сулило ничего хорошего Вениамину Моисеевичу.

      В тот день ничто не предвещало «грозы». С утра, пока еще не было на работе Марьи Михайловны, Юле захотелось помыть свои ноги. И надо же было ей нарушить это страшное табу на запрет использовать для этого, тот самый алюминиевый таз – собственность Марьи Михайловны, о котором давно мечтал скупщик металлолома.

      Не долго думая она набрала горячей воды в этот таз , поставила его на табурет и водрузила в него свою ногу. Ну, ногу- это мягко, очень мягко сказано, так как Юля обладала очень толстыми ногами, можно бы сказать ножищами, которые были не соизмеримыми с остальными частями ее тела. Напевая какую-то песенку Юля, намылив эту ножищу, принялась ее усердно тереть мочалкой. И тут свершилось совсем не предвиденное; Бармас появилась на работе раньше времени. Оказалось ей надо было что-то узнать в Отделе труда и заработной