Дневник сорокалетней женщины. Наталья Александровна Зуева

людей только мама. Если с ней что-то случится, я останусь совершенно одна.

      – То есть Степан у тебя был как средство от одиночества, – подытожила я.

      – И от расставаний я устала ещё. В прошлом году у меня был парень Олег. Он то появлялся, то исчезал. Измучил меня ожиданиями. У меня даже истерики дома случались. Я ходила к гадалке.

      – Зачем? Они все мошенницы. Лучше к психологу сходила бы, – я недовольно поморщилась.

      – Ты права, с меня взяли много денег, но ничего не изменилось. А Олег говорил, находи себе занятия, пока меня нет, я не могу быть с тобой всегда.

      – Он правильно говорил.

      Нина заплакала. Я обняла её одной рукой и прижала к себе.

      – Не думала, что такие наивные еще есть, – улыбнулась я.

      – Я такой не была. Я когда уходила от мужа была с характером. А потом потянулись несколько лет одиночества.

      – А как ты жила эти годы?

      – Работа, дом, – ответила Нина.

      – И всё? Тебе надо было общаться с подругами, путешествовать.

      – Я ездила на море с мамой.

      – А надо было с подругами. В обществе мамы на дискотеку не сходишь, с парнями не познакомишься, – проговорила я.

      – Наверно, ты и права.

      – У тебя все в жизни наладится, когда ты перестанешь жалеть себя и цепляться за недостойных людей.

      – А ты скучаешь по мужу? – спросила Нина.

      Я задумалась.

      – Скорее мне не хватает стабильности, которую дает брак.

      На первом свидании

      В выходные я встретилась с Мишей на центральной площади. Из-за скопления людей нам не сразу удалось увидеть друг друга. Только когда я сообщила Мише по телефону, что стою напротив одного из магазинов, он подошел ко мне.

      Это был худощавый парень. В жизни он выглядел немного иначе, чем на фотографии, но даже в этом случае Миша мне не особо приглянулся. У него были редкие усики и впалые от худобы щеки.

      – Привет, ну вот и встретились, – произнес Миша.

      Он слегка картавил. По телефону я это уже заметила, но вживую неправильное произношение сильнее резало ухо.

      Мы с Мишей немного прогулялись по пешеходной улице города. Он рассказывал, как провожал друга на вокзал, я молчала.

      Потом мы зашли в суши-бар, заказали роллы. Мы сидели рядом, Миша положил руки на спинку моего кресла, затем как бы невзначай его рука опустилась мне на плечи. Почувствовав его тепло, я слегка придвинулась к нему.

      Как же я соскучилась по объятиям, ласкам, поцелуям! И дело не в том, что от меня ушёл муж. Когда я жила с ним, Лёша был скуп на нежность. А когда я пыталась его расшевелить, он говорит, что не умеет или не хочет.

      Где-то в середине вечера, мы с Мишей поцеловались. Он сделал это неплохо. По крайней мере, лучше Лёши. Но перед поцелуем я прикрыла глаза, чтобы не видеть лицо Миши.

      Я чувствовала, что нравлюсь ему. В разговоре он несколько раз назвал меня красавицей. Мои же чувства молчали. Был только голод по любви, ласки, теплу.

      Неужели после нескольких лет одиночества я стану,