Обыкновенные девчонки (сборник). Елена Ильина

таинственное, добродушно-насмешливое… Катя встревожилась, заторопилась в комнату и в темноте наткнулась на что-то большое, твердое.

      – Ой, что это? Чемодан!..

      Еще не веря себе, Катя подбежала к вешалке, и, хотя в передней было почти совсем темно, глаза ее сразу различили – вернее, угадали – знакомый серенький плащ.

      – Мама! – вскрикнула Катя не своим голосом и в тот же миг уткнулась в маму. Уткнулась и повисла у нее на шее.

      – Мамочка, мусенька, – говорила Катя, целуя ее, – мы так мечтали поехать на вокзал – встречать тебя! Почему ты приехала раньше?

      – Так ведь сегодня же день рождения бабушки, – сказала Ирина Павловна. – Вы что, забыли? – Она с ласковым упреком посмотрела сперва на Катю, а потом на Мишу (Катя только теперь его заметила: он стоял, подсунув голову под мамину руку).

      – Бабушкино рождение? – Миша так удивился, что даже вытащил голову из-под маминой руки и заглянул ей в лицо. – А я и не знал, что у бабушки тоже бывает рождение.

      – А я знала, конечно, – сказала Катя, – только у меня совсем вылетело из головы. Что же теперь делать? Ведь мы ей никакого подарка не приготовили.

      – Нехорошо, конечно, – сказала Ирина Павловна. – Ну, да так и быть. Я привезла ей с юга большой шерстяной платок. Скажем, что это от нас всех. А теперь идемте распаковывать мои вещи. Я хочу угостить кое-чем вкусным и бабушку, да и вас заодно.

      И, опустившись на колени, Ирина Павловна принялась вынимать из плетеной корзинки узкие, твердые, похожие на стаканчики крымские яблоки, тяжелые нежные груши в желто-коричневой веснушчатой кожице и посыпанные опилками большие прозрачные кисти винограда.

      Катя прижалась щекой к маминой загорелой руке:

      – Мусенька, да какая же ты хорошая! Ты разве не устала с дороги?

      – Нет, я славно выспалась в вагоне, – ответила Ирина Павловна.

      И на самом деле, она делала все так быстро, ловко, как будто ни чуточки не утомилась от двухдневного пути. Темные волосы ее были гладко, аккуратно причесаны, и вся она была, как всегда, бодрая и свежая.

      Ирина Павловна положила на тарелку несколько яблок, груш и длинную тугую кисть винограда.

      – Вот, Мишенька, – сказала она, – отнеси бабушке и помоги ей помыть.

      Миша ушел, а мама притянула дочку к себе:

      – Выглядишь ты хорошо, моя девочка. Ну расскажи, как было в лагере?

      – Нет, раньше ты расскажи. Про море. Какое оно?

      – Потом все расскажу… Ну как вы без меня жили? Кто тебя тут причесывал?

      – Сама! – сказала Катя и хитро посмотрела на маму. – Я научилась сама заплетать косы.

      Ирина Павловна засмеялась:

      – Ну, сразу и видно, что сама – вон куда пробор заехал…

      У нее так ярко блеснули зубы, что Катя даже удивилась маминому загару.

      – Мусенька, а ты привезла ракушки?

      – Привезла – и ракушки и камешки. Ну, давай распакуем чемодан и заодно обо всем поговорим.

      – Да-да, мамочка, поговорим! – подхватила Катя. – У меня столько всего накопилось!..

      Мама вышла из комнаты