Хозяйка Четырех Стихий. Мария Гинзбург

где их нет, – сказал маг. – Просто такое построение наиболее удобно с точки зрения тактики.

      Шенвэль промолчал, и они стали спускаться вниз.

      Когда они подошли к костру, Тан уже накладывал ведьмам картошку с мясом. Шенвэль обратил внимание, что геометрический узор, стандартный для утвари мандречен, встречается на мисках ведьм ничуть не реже растительных мотивов, торговой марки эльфийских мастеров. Сам Шенвэль еще вчера вырезал по краю деревянной заготовки точно такие же. Однако на этот раз эльф не стал искать аллюзий там, где их заведомо не было, а достал из мешка миску и подошел к Тану за своей порцией. Хвостики кос ведьм придавали ужину очарование шабаша. Мирные, домашние миски ведьм на этом фоне смотрелись жутким диссонансом. Наемники вернулись к игре. Экены косились на эльфа, но пока молчали. Шенвэль же с интересом присматривался к их аурам. Наемники были не только любовниками ведьм. В нарушение Запрета Лайто, все трое оказались Синергистами. Молчаливый Валет соединил свои каналы Чи с белокурой ведьмой, своим богатырским сложением напоминавшую валькирию из боремских сказаний, которую звали Ундина. Крюк связал свою жизнь и смерть с Сабриной, пепельно-русой изящной ведьмочкой, черты лица которой выдавали поланку. Гёса разделил свою жизнь со звеньевой – экенкой Зариной.

      – Интересно, есть ли в сокровищнице дракона изумруды, – мечтательно сказала Зарина, облизывая ложку. – Мне они так нравятся…

      Гёса усмехнулся.

      – Я думал, ты любишь красные камни, – сказал он. – Захожу с пик…

      Крюк шлепнул поверх своей картой и забрал взятку.

      – Мне вообще нравятся драгоценности, – решительно сказала экенка.

      Наемники закончили партию как раз тогда, когда солнце село. Они поднялись и отправились на берег Росного, пересекавшего противоположный край террасы. Там они опустились на колени, и до слуха эльфа донеслось монотонное пение. Шенвэль ожидал, что Зарина последует за Гёсой, и то, что экен не стал ее даже уговаривать, просто потрясло эльфа.

      – Прости за любопытство, – сказал Шенвэль. – Ты не пошла вместе с Гёсой на намаз. Почему?

      Зарина бросила на эльфа короткий взгляд.

      – Последний раз я молилась тогда, когда твои соплеменники подожгли мой аул, а моя мать усадила нас с братом на коня и от души стегнула животинку, – сказала экенка. – О, как я молилась! Но Баррах не услышал. Зачем мне бог, который всегда смотрит в другую сторону?

      – Но ты же здесь, – заметил Шенвэль.

      – Я просила Барраха спасти маму, – ответила экенка.

      На это Шенвэль не нашелся, что ответить, а Зарина сказала:

      – Ответь и ты на мой вопрос. Все знают, что вы, сидхи, просто бредите Жезлом Власти. И говорят, что эта палка все еще валяется где-то в замке. Если ты наткнешься на Эрустим… случайно…. Ты возьмешь его?

      Шенвэль ощутил на себе тяжелый взгляд мага.

      – Я об этом как-то не задумывался, – сказал Шенвэль. – Ведь продать Эрустим невозможно.

      Зарина одобрительно хмыкнула. Тенквисс отвернулся, подал Карине кружку с чаем.

      – Наш