Дети грозы. Книга 3. Зови меня Смерть. Мика Ртуть

верзила в серо-красном мундире муниципальной стражи.

      – Стоять! – распорядился он с порога.

      Подавальщица от неожиданности замерла, чуть не уронив подносы.

      – Пива, бегом марш! Жаркого, окорока, пирога! – потребовал сержант и со скрежетом отодвинул стул от стола, где уже расположилось полдюжины его подчиненных. – Разленились, шисово семя!

      «Надо убираться, пока не началась драка», – подумал Волчок, с трудом сводя раздвоенное пятно в одного сержанта.

      Паралич отступал, оставляя после себя дрожь и тошноту, мысли скакали блохами. До Волчка долетали обрывки разговоров. Не в силах сосредоточиться на чем-то одном, он то проваливался в воспоминания и сны, то всплывал и снова слышал:

      – Всем на стр-роевую! Будем встречать наследника во всем, кар-рамба, блеске! – наливаясь пивом, рычал сержант.

      – Да говорю же, поднимут налог на пеньку, – слышались споры торговцев.

      – …железную дорогу! Его величество знает, что делает.

      – …не могла младшая принцесса его воскресить, она ж темная, вот те окружье!

      – А я говорю, чудо было, чудо! Кузина моего шурина своими ушами слышала, как дворецкий графа…

      Разговоры в таверне, как весь последний месяц, вертелись вокруг грядущего приезда в столицу младших детей короля. Все неприятности, от подскочивших цен на зерно до пожара в порту, валили на принцессу-колдунью.

      «Негоже ткачу верить слухам! – вспомнились слова Мастера. – Ваше дело самим пускать слухи, а не дрожать и перешептываться, как бабки на базаре».

      Образ Мастера подействовал лучше всякого молока. В голове начало проясняться, а перед глазами перестало двоиться. Правда, тошнота не проходила. Из-под прикрытых век Волчок вглядывался в Стрижа: что-то с ним было не так. Слишком спокоен? Нет, он всегда как снулая рыба. Любой на его месте бы радовался и рассказывал, как ему удалось обойти соперника, а этот молчит, пакость замышляет. Вон, побледнел, аж позеленел. Жаба и есть.

      Волчок поморщился. Мысли снова расползались. Сотни жал по всему телу твердили: опасность, убей! Но случай был упущен.

      – Пора. – Угорь кивнул в сторону пьяного сержанта, выискивающего, с кем подраться. – Давай поднимайся.

      Шорох со Стрижом тоже смотрели на него, готовые снова подхватить и нести, как бурдюк с требухой. От холодно-деловитого взгляда белобрысого Волчку было мерзко. Неуютно. Оказаться бы подальше отсюда! А еще лучше – свернуть ему шею.

      На всякий случай Волчок отвел глаза. Хоть Мастер и выучил подмастерьев не показывать истинных чувств, рисковать не хотелось.

      Путь через кухню и черный ход дался тяжело. Ноги не слушались, каждый шаг отдавался горячим, чавкающим ударом в висках. На свежем воздухе Волчку полегчало. Но стоило представить, что придется идти через весь Старый город, как накатила тошнота, а внутренности попытались выплеснуться наружу.

      – Мы, пожалуй, не будем торопиться, – неожиданно пришел на выручку Угорь.

      Рука старшего подмастерья жестко