Высшая мера. Виктор Пронин

назад. Он старался дышать глубже, каждый раз полностью выталкивая из себя воздух.

      Видя, что он пришел в себя, снова задвигались в комнате люди, опять принялись что-то замерять, высматривать, выискивать. Апыхтин с трудом поднялся, постоял у стены, видимо, не уверенный, что может идти, но потом все-таки направился на кухню. Обернулся на Катю, лежащую посредине комнаты, но не остановился.

      На кухне стоял легкий чад, запах чего-то горелого. Подойдя к плите, Апыхтин увидел на сковородке несколько черных обуглившихся комков.

      – Все правильно, – проговорил он, – она жарила котлеты.

      Тут же, на столике, стояла тарелка с уже готовыми котлетами. Обернувшись на звук шагов, Апыхтин увидел входящего на кухню Юферева. Тот оставался таким же сдержанным и никак не проявлял своих чувств.

      – Садитесь, капитан, – Апыхтин слабо махнул рукой в сторону кухонной табуретки.

      – Когда мы вошли, здесь было полно дыму... Газ я выключил. И открыл окно, чтобы немного проветрить. Вся квартира была в дыму.

      Апыхтин открыл холодильник, вынул початую бутылку водки, налил себе в чайную чашку, вопросительно посмотрел на Юферева.

      – Нет-нет, спасибо, – сказал тот.

      Апыхтин выпил водку, потянулся было к котлетам, сложенным в тарелке, но на полпути рука его остановилась.

      – Закусите, Владимир Николаевич. – Юферев придвинул тарелку к Апыхтину. – Вам надо держаться.

      – Зачем?

      – Пройдет неделя... Вторая... И вы уже не будете задавать этот вопрос.

      – Я все забуду? – вяло усмехнулся Апыхтин.

      – Нет, но у вас появятся силы, чтобы помнить.

      – Да? Так бывает?

      – Только так и бывает.

      – Мы на Кипр собирались, – проговорил Апыхтин, глядя на сковородку с черными головешками. – Там есть гора Троодос. А на горе монастырь... Монахи самогонку гонят и угощают туристов... Говорят, совершенно потрясающая самогонка. И закусить дают... – Апыхтин бормотал все тише, тише и наконец совсем замолк. – Зачем они это сделали? – спросил он неожиданно четко и внятно.

      – Первое объяснение, которое напрашивается само собой... Ограбление.

      – А убивать зачем?

      – Надежнее.

      – Так всегда делается?

      – Далеко не всегда... Но случается. Отморозки.

      – Что? – Апыхтин поднял голову.

      – Так их называют в уголовном мире. Отморозки. Люди с отмороженными мозгами. Внешне они не отличаются от нормальных людей, вроде как все... И улыбаются, и женщин любят, у некоторых даже дети рождаются... Но мозги у них отморожены. И все остальное, что с этим связано, тоже отмерло – совесть, сочувствие, порядочность... Но яйца действуют.

      – И это... Это было здесь?! – спросил Апыхтин почти с ужасом. – Это здесь тоже было?!

      – Нет, – ответил Юферев тихо, но твердо.

      – Точно не было? – настойчиво продолжал допытываться Апыхтин, словно это было самым главным в случившемся.

      – Сами можете посмотреть... На ней трусики... В порядке. Я вот о чем хотел попросить вас, Владимир Николаевич... Может быть, вы посмотрите внимательно, что именно у вас пропало и пропало ли что-либо вообще?

      Апыхтин