Последнее сражение. Немецкая авиация в последние месяцы войны. 1944-1945. Петер Хенн

не думаю, что они смогли продвинуться так быстро, – пробормотал фельдфебель.

      Мое сердце быстро заколотилось.

      – Полагаю, что пришло время укрыться в нашей траншее.

      Мы бежали, согнувшись пополам, но вдруг я в изумлении остановился:

      – Это немецкий автомобиль. Посмотрите, на нем номера вермахта.

      Это была группа саперов, команда подрывников под командованием обер-фельдфебеля.

      – Здесь еще есть что-нибудь, что нужно взорвать? – спросил он.

      Мы, немцы, никогда не изменимся. Мы любим работу, придирчиво исполненную до последней детали. Какой-то штабной офицер, должно быть от волнения, дважды отдал один и тот же приказ: «Взорвать сооружения на полосе „Дора“ в Салеми», – один раз в сообщении, сброшенном на парашютике, а потом снова – команде подрывников. Подобная вещь могла случиться только с немцами. Мы уникальны в этом отношении.

      Не ответив на вопрос, я сказал:

      – Вы доставили именно то, что мне требуется. Пойдемте – поможете мне запустить мой двигатель. Этим вечером я должен быть в Кротоне всенепременно.

      Обер-фельдфебель через плечо посмотрел на разрывы снарядов, потом на свои часы, а затем на своих людей.

      – Слишком поздно. У нас совершенно нет времени, – произнес он.

      – Но нужно всего лишь заправить бак. Если у вас случайно есть ручной насос, на это уйдет несколько минут. Пошли – подкатим эти две бочки к самолету и подсоединим насос. В течение трех минут я буду готов, а вы сможете забрать с собой наземный персонал.

      Я указал на двух своих человек. Солдаты согласились, и, наконец, командовавший ими обер-фельдфебель позволил себя убедить.

      – Хорошо, давайте. Но не теряйте ни минуты, если не хотите быть раздавленным «Шерманами».

      Они начали толкать бочки.

      Когда обер-фельдфебель увидел мой «Мессершмитт», он пожал плечами:

      – Вы действительно намереваетесь взлететь на этой развалине? Половина хвоста отсутствует.

      – Да, я могу взлететь.

      Стрелка указателя остатка топлива стояла на отметке 400 литров. Я был счастлив.

      – Теперь я чувствую, что могу долететь до Северного полюса и обратно.

      – Но посмотрите, ваше шасси тоже повреждено. Лопнула правая шина… Парни, быстрее. Принесите запасное колесо и поставьте его на самолет.

      Какой молодец! Я готов был его расцеловать. За двадцать минут машину привели в порядок.

      – Мы останемся здесь, во всяком случае, пока вы не исчезнете из поля зрения, – сказал обер-фельдфебель, чтобы подбодрить меня. – Вы никогда не попросили бы, я знаю.

      – Спасибо. Поставьте под колеса тормозные колодки. Я скажу, когда убрать их. На сей раз я должен буду взлетать по ветру, так быстро, как могу. Я не могу рулить по этим камням.

      Обер-фельдфебель, беспокоившийся о том, что со мной может случиться беда, попробовал переубедить меня:

      – Герр лейтенант, вы знаете, что взлетно-посадочная полоса слишком короткая, чтобы оторвать машину от земли. Вы почти наверняка свалитесь в овраг. Почему бы вам не поехать с нами,