Мир Рассвета: Путь. Александрина Андреевна Ворошилова

Провожающих. Впереди медленно двигалась телега с малахитовым саркофагом – последним ложем Великого Магрифота. В телегу, по традиции, запрягли коня Правителя – любимца Трорго, и тот шел, низко опустив голову, понимая – куда и кого он везет.

      За саркофагом шла Дьярра, ведя под уздцы свою лошадь – молодую кобылу Резу, которую ей подарил отец в день восемнадцатой весны. Лошадь фыркала, изредка взбрыкивала, но в целом вела себя спокойно. И постоянно косилась на хозяйку, не понимая, почему не слышно привычного смеха и ласковых слов.

      Дьярра же напоминала ожившего покойника, нежели молодую беззаботную девушку. Она шла, напряженно смотря ровно перед собой, и едва дышала. На голове у нее сиял Венец Великих – небольшая золотая вычерненная тиара, украшенная лазуритами и рубинами, заговоренная Древними Магами, передающаяся из поколение в поколение. Еще вчера Магрифот был хозяином Венца. Сегодня же его дочь взвалила на себя эту ношу, «ибо сей Венец тяжел, как участь всех Великих…⁴».

      Асая оказалась права. Как бы Дьярра не старалась, она то и дело ловила себя на мысли, что хочет сорвать эту Ношу и закинуть куда-нибудь далеко в кусты!!! На виски давило немилосердно, перед глазами плыли круги. Если бы не Резу рядом, Дьярра давно бы рухнула на тропу, и никто бы не смог ее поднять – «ибо никто не снимет с Великого его тяжелую ношу…». В прямом смысле – никто. Кроме самого Великого.

      Дьярра очень хотелось совсем некрасиво почесать лоб, слегка приподняв этот Изуматов Венец, но – нельзя.

      Терпи, девочка.

      Ко всему прочему Меч, висящий в ножнах у левого бедра, невыносимо бил по ноге и сбивал с шага. Дьярра была привычна к оружию, но Меч Великих оказался тяжелее тех, с которыми она ранее сталкивалась. Закаленная сталь, невычурная вязь на рукояти и лишь один камень изумруда на крестовине. Очень скромно – под стать вождю княжества истинных воинов.

      Дьярра радовалась лишь тому, что вокруг стояла непроглядная темнота, и никто не видел пота, градом катившегося по ее лицу.

      За молодой Великой двигалась толпа из приближенных слуг, лекарей, лучников; и, конечно, жрецов Храма Стихий Рассветных Вод – на похороны приплыли двое. Жрец-покровитель Великой Румхии – дочери Величайшего Инсора, покровительницы всех вождей; и жрец-стихийник – бывший маг, который отдал себя на служение Небесному Отцу. Насколько успела заметить Дьярра, молодой стихийник ничем не отличался от других храмовников, разве что взглядом – холодным, оценивающим, как и у всех магов, как их не называй.

      Верная Асая шла в толпе, зорко следя за Госпожой – а вдруг упадет? Оступится? Так и не ела же ничего!

      Дьярре действительно не лез кусок в горло. Боль от Ноши Великих странном образом уравнялась с душевной болью, и девушке на удивление стало легче. Она принялась размышлять о последних словах отца, отвлекаясь от монотонности процессии.

      «Белёсые Горы…»

      Что она знала о Белёсых Горах? Это место, где живут, обучаются и воспитываются маги. Туда не допускаются даже Великие, за очень редким исключением, ведь Белёсые Горы считаются исключительно магической территорией.