Игра Лазаря. Максим Марух

Вот только строить Макдональдс, чтобы заработать денег на киоск с шаурмой не слишком логично. Намекаю: девушка-подросток, которая и паспорт-то недавно получила – это киоск. Вкладывать в него деньги нерентабельно. Если, конечно, ты не знаешь, что где-то под ним спрятан лаз в сокровищницу Тамплиеров. Ну, или знаешь, что шаурма там идёт на улёт.

      Матвей выглядел обескураженным и оскорблённым одновременно.

      – Бред, – упрямо замотал головой он. – Тебе девчонка понравилась, вот и всё.

      Главное сейчас не дать ему опомниться. Подготовить почву, выдать одним махом и сразу наутёк. Орать вслед он не посмеет, чтобы не перебудить весь дом, а бежать следом не позволит гордость. Ну, и хорошо. Не смажет концовку.

      Смех распирал Лазаря изнутри, но он держался.

      – Ты уверишься в этом ещё больше, когда узнаешь, что я собираюсь делать дальше.

      – И что же? – крякнул Матвей, прикуривая новую сигарету.

      Лазарь набрал в грудь побольше воздуха и обрушил:

      – Я собираюсь забрать её у отца, привести сюда, рассказать, чем мы тут занимаемся, а потом ввести в команду и сделать одной из нас.

      Не дожидаясь, пока Матвей переварит услышанное, Лазарь развернулся спиной и быстро заковылял прочь из кухни. Второпях он едва не расшибся, зацепившись здоровой ногой за косяк. И только когда костыли загрохотали по тёмной прихожей, он всё же не выдержал, дал волю чувствам и улыбнулся.

      Часть 2. Самый верный брат

      Глава 1. Я тебя помню

      «Кто уничтожает одну жизнь, уничтожает целый мир»

– Талмуд

      1

      В однокомнатной квартирке на Вятской царил хаос. Несмотря на практически полное отсутствие мебели, в комнате буквально яблоку негде было упасть. На первый взгляд могло показаться, что вся мебель с отвращением сбежала отсюда, предварительно сблевав содержимое ящиков на пол. Эта «блевотина» валялась повсюду вперемешку с остальным скарбом, словно вслед за мебельным мятежом квартиру встряхнули на манер свиньи-копилки. Для любой приличной горничной девять ночных кошмаров из десяти выглядят именно так.

      В эпицентре сего воплощения мастерской Адриана Ван Остаде пританцовывал у мольберта Лазарь. Из всей одежды на нём были только застиранные оливковые кальсоны и домашние тапки. Голый торс блестел от пота и пестрел мазками красок, словно заменял живописцу палитру. Впрочем, обычная палитра у Лазаря тоже имелась – сейчас он смешивал на ней кистью нужные цвета.

      Новая мастерская очень нравилась Лазарю. Несмотря на стойкий запах старого дерева, ржавую ванную и подтекающий унитаз, он не жалел ни копейки из той суммы, что затребовали за квартиру хозяева. Иногда ему казалось, что он платил бы даже за картонною коробку из-под холодильника при условии, что в ней не будут поминутно дёргать соседи из других коробок. Не сказать, чтобы он не выносил людей, или был социопатом. Люди его интересовали. Он довольно сносно переносил человеческое общество, но лишь в умеренных, строго контролируемых дозах. При передозировке в нём постепенно накапливался, как результат