Гангстерская реинкарнация. Иван Панин

и уснул, – сказал Жан.

      – А мне нравится, когда он спит, – сказал Тобиас, продолжая мешать карты.

      – Он спящим всем нравится, – добавил Жан.

      – Хороший парень, я бы его даже официально усыновил, – продолжил Тобиас.

      – Только у тебя с ним разница в возрасте – двенадцать лет, тебе это не позволят сделать, – напомнил Жан.

      – Но можно сделать фальшивый паспорт с другим годом рождения, – намекнул Оскар.

      – Немного постареть, – добавил Тобиас. – А с внешностью что делать?

      – Седину подрисуем, – предложил Жан.

      Конечно, они шутили, продолжая играть под тихий сап Сеона. Их разговоры стали заметно тише, никто не хотел, чтобы он проснулся. Во второй партии выиграл Тобиас, в третьей – тоже, а потом наступило пять часов, и бар должен был открыться. Дробь в это время еще спал, Тобиас накрыл его пледом и ушел вместе с остальными.

      Жан вошел в заведение первым, и его взгляд тут же наткнулся на пианино, которое стояло в углу. Тобиас заметил его недовольное выражение лица и улыбнулся, только Аллуо не понял почему. Посетителей было мало, пахло чем-то цитрусовым, вместо стульев у столов стояли лавки, а на люстрах можно было невооруженным глазом разглядеть слой пыли. Они разместились у барной стойки, Тобиас тут же выбрал, что будет пить, а Оскар с осторожностью забрался на стул.

      – Боишься после того случая? – спросил Жан.

      – Не напоминай, – попросил Оскар.

      На этот раз стул под ним не сломался, и Оскар смог спокойно выдохнуть. Аллуо же молча отправился на кухню, не желая напиваться на голодный желудок. Когда он вернулся с небольшим подносом, на котором разместились две тарелки с сырной и мясной нарезкой, Тобиас уже заказал ему виски.

      – Еще один спецзаказ? – спросил у него Жан, который знал, как он общается с поварами.

      – Конечно, – ответил Аллуо.

      – Надеюсь, повар жив? – спросил Оскар.

      – Да, этот оказался очень сообразительным, – сказал Аллуо и отправил в рот кусок сыра.

      Они немного выпили и начали говорить о своей работе, из-за которой не задерживались на одном месте. Они обсудили и утреннюю прогулку по лесу, Аллуо после третьего бокала рассказал им немного о своем детстве, после чего Жану и Оскару захотелось еще выпить. Людей в баре заметно стало больше, чего они не сразу заметили, не сразу заметили они и своего малолетнего друга, который незаметно проник в заведение.

      Сеон проснулся, когда они только начали пить, и посмотрел на часы. Он знал, где их надо искать, и пришел, не смотря на то, что Тобиас ему запрещал приближаться к подобным местам еще года два. Сеон сразу же заметил пианино и проскользнул к нему, из-за суеты его не заметили. Он выждал момент, наблюдая за своими друзьями и персоналом, а потом, когда убедился в том, что Жан уже достаточно выпил, сел за пианино.

      – Надеюсь, оно еще играет, – подумал Сеон, заметив состояние инструмента.

      И внезапно для всех, кто находился в баре, пианино заиграло. Заиграл очень небрежно и невпопад собачий вальс, это было единственное,