Зеркало воды. Сергей Игнатьев

навстречу талому снегу в узорах птичьих лап, навстречу клубящейся океанской бездне, в которой притаился Неназываемый – есть два вариант развития событий:

      Сильно-сильно зажмурьтесь – метод апробирован и работает «на раз». Вас сразу перекинет на слой выше, а там уже безопасно.

      Второй вариант – довериться воле Сна, позволить ему нести вас в свободном падении. Некоторые так и делают. Тут, как правило, в дело вступают психеи. Слизывают тонкую ниточку, тянущуюся от осязаемых границ к Инферно.

      Я делаю один щелчок пальцев – и ваш сон в безопасности. На миг промелькнет край чудовищного, атласно-черного перепончатого крыла… Я делаю второй щелчок пальцами – и вы меня забываете.

      Иногда мы не успеваем. Даже у нас бывают проколы.

      Атласные крылья, испещренные фиолетовыми и алыми прожилками, хлопают по ветру. Золотые икры пляшут по ним, складываясь в причудливые картины. В этом наше отличие – и от белянок, и от многих других. Мы умеем не только впитывать, мы умеем интерпретировать. Мы не только ловим, но и запоминаем. А при необходимости можем транслировать.

      Мы совершенно пьяные, мы сошли с резьбы, распоясались.

      За нами с протяжным воем следует «жаба» – биоформа Управления Регулировки Ментальных Потоков. Здоровенный бугристый мешок балансирующий на длинных, загибающихся кольцами, щупальцах, с гибкими жалами, бьющими паралитическим ядом, под завязку забитый охочими до драки Регулировщиками – парнями в чешуйчатых комбезах и шлемах с выпуклыми смотровыми линзами, которые патрулируют границы измерений и латают астральные прорывы.

      Тут мы и показываем свое умение – по команде Винни, которую он транслирует телепатически тонкими «глазными» усиками, мы раскрываем свои крылья навстречу нашим преследователям.

      Весь наш улов – мутный наркоманский бред и манъячные всполохи, чернильные кляксы ярости и серое марево тоски – все это вываливаем на наших преследователей. Транслируем…

      Они отстают, а мы несемся прочь, резвимся над городом, нарезаем круги, планируем и пикируем.

      После продолжаем догоняться в квартире с водяным матрасом и фальшивой дайкатаной – уже по-простому, по-человечески. Две по 0,5 и Данон голосит дурным пьяным басом, вторя приемнику:

      – Фореве-ер янг! Форевер янг!

      Мне приходит непонятное и длинное смс от Нади, с хмельной лихостью стираю его. Пообщаемся завтра вживую.

      – Тем более, что у меня, – говорю я вслух. – К тебе будет Серьезный Разгово-ор, девочка моя!

      – Это кто тут девочка? – немедленно отзывается Винни.

      – Давай наливай, – машу руку я. – Ай вонт ту би форевер янг!

      …Все это я прокручиваю в голове, тщательно обрабатывая римский нос потускневшей дивы при помощи инструмента «штамп».

      Было круто, но кое-что меня беспокоит.

      С самого утра я звоню Наде. Раз пять подряд, потом кидаю классическую смс «перезвони как проснешься». В течение дня, с интервалами, звоню еще раз пятнадцать. Она не снимает