Пластмассовый космонавт. Антон Павлович Кротков

позволил себе ещё одну мальчишескую выходку. Лихо – на предельно малой высоте, гремя форсажем – прошёл над аэродромом, выполнил каскад пилотажных фигур, а потом с боевого разворота сразу мастерски посадил машину на свою любимую взлётно-посадочную полосу (ВПП) № 4. Самая длинная в Союзе, она позволяла обойтись без выпуска тормозного парашюта.

      Пока рулил к стоянке знакомые ребята из технического персонала, узнавая сидящего в кабине лётчика, отдавали честь вернувшемуся в родные пенаты «блудному сыну» и приветственно махали.

      Отстегнув привязные ремни, Павел мысленно поблагодарил машину за то, что не подвела, затем, лишь за счёт силы рук, легко поднял тело с кресла, радуясь вернувшейся силе, и перебросил себя через борт кабины. Спускаясь по приставной лесенке, увидал вдали мчащийся вдоль строя самолётов УАЗ-ик: похоже сам заместитель начальника лётно-исследовательского института по лётной работе Василий Трофимович Власов спешит его лично встретить.

      В ожидании местного руководства Беркут стащил с правой руки перчатку, машинально потрогал обшивку МИГа, ладонь обожгло холодом: всего час назад самолёт находился у границы космоса, и образовавшаяся тонкая корка льда ещё не успела растаять.

      – Вот так гость! – выбравшись из «козла», радостно изумился Василий Трофимович. – А я думал, что за тютюкнутого акробата, мать его, к нам занесла нелёгкая? Приехал лично намылить хулигану шею, – сердито шевеля одновременно густыми бровями и усами, посмеивался Власов. – А это оказывается Лёха Беркут собственной персоной! Ты же, бесовская твоя натура, нам едва диспетчерскую вышку не снёс!.. Хотя с другой стороны требовать от тебя летать строго по правилам, всё равно что от меня – совсем бросить пить. – он приветливо распахнул объятия. – Ну, здоров, бродяга, рад тебя снова видеть!

      Павел поднял забрало высотного гермошлема. Обнялись. Крупный приземистый Власов заграбастал его в свои медвежьи объятия и затряс:

      – Молодчина, что навести нас! – похлопывая его по плечу, радостно басил на ухо Власов. – Рад тебя видеть, дружище! Дай-ка, как следует на тебя посмотреть, – он немного отстранился и окинул бывшего подчинённого оценивающим взглядом. – Ничего! Начальственный жирок пока не нарастил, да и летать, как все мы только что имели возможность наблюдать, ещё не разучился. Только седины, пожалуй, прибавилось, а так почти не изменился.

      Василь снова отстранился и прищурился:

      – Так как, уделишь время бывшим однополчанам?

      – Не знаю, я теперь гордый, – с серьёзным видом пошутил Беркут.

      Власов захохотал, призывая в свидетели авиатехников:

      – Вот, парни, каких орлов-беркутов мы тут у себя готовим!

      Потом Василь обратил свой взор на самолёт Беркута, на борту которого красовалась эмблема космического центра:

      – Ого! На каких машинах вы летаете. Нового поколения! Последнее слово науки и техники! Мы их тоже испытываем. – Власов снова повернулся