Роксолана и Султан. Наталья Павлищева

эта самая роксоланка. Она умна, достаточно хороша собой, остается только определить ее в гарем Сулеймана и найти способ обратить его внимание. Вовремя, потому что Махидевран частенько больна и к себе не подпускает. Да, девушка будет контрастом самоуверенной толстухе, приятным для Сулеймана контрастом.

      О том, что сама Роксолана откажется быть осведомительницей, Ибрагим даже не думал. Куда она денется, иначе вместо гарема можно попасть вообще на помойку. Сейчас он порадовался, что не дал воли своим желаниям, не тронул девушку. Получилось нечаянно, просто Ибрагим надолго засиделся у Сулеймана. На вопрос, чем занимался целый день, ответил, что купил несколько красавиц для своего и султанского гарема. Сулейман расхохотался:

      – Вы с валиде так и норовите мне еще сотню красавиц подсунуть. Хорошо, что Махидевран не слышит.

      – Султан должен иметь большой гарем.

      – А кому красивей купил, мне или себе?

      – Вам, Повелитель, конечно.

      – А почему же не себе? И как определял?

      Спина Ибрагима вдруг покрылась холодным потом, он чуть не попался в ловушку! Сулейман никогда не примет девушек, чьи тела видел кто-то из мужчин, а тех, кто видел обнаженными женщин его гарема, ждет смерть. Вряд ли можно надеяться, что даже для Ибрагима будет сделано исключение, слишком ревнив молодой султан.

      – Да я ваших и не видел, Повелитель. Женщина, что предлагала, сказала, что они красивей и необычней. Нет, лгу, глаза видел. Велите отрубить голову.

      Сулейман несколько мгновений внимательно изучал лицо друга, потом усмехнулся:

      – За глаза? За глаза прощу, а вот если остальное… ты меня знаешь.

      Ибрагим, чувствуя, что отступил от края бездны, развел руками:

      – Только по словам старухи да по глазам выбирал. Не корите, если под халатами да хиджабами крокодилы окажутся.

      Султан рассмеялся:

      – А я тогда тебе подарю! Нет, даже заставлю жениться!

      – Вы моей смерти желаете, Повелитель?

      Сказано намеренно жалостливо, так, словно женитьба на уродине хуже любого наказания. Может, так и есть?

      Потом вздохнул сокрушенно и добавил уже серьезно:

      – Я действительно не видел ваших красавиц, Повелитель. Если не понравятся, можно подарить кому-то из пашей или слуг, они будут рады. А меня избавьте от женщин, даже красивых.

      – Не жалеешь казны – покупать, а потом слугам раздавать.

      – Я из своего кошеля деньги платил.

      – Большие? Небось, подарили в надежде на благосклонность!

      – Ничего от вас, Повелитель, не скроешь. Было и такое.

      Ибрагим был рад, что разговор ушел от опасной темы.

      – Так где красавицы?

      – Завтра приведут в гарем. Мы с валиде договорились.

      – Это она просила купить новых рабынь?

      Ибрагим скрывать не стал:

      – Валиде заботится о блеске вашего правления.

      – Заботится…

      На том разговор и закончился, не вечно же говорить