Блокада. Запах смерти. Алексей Сухаренко

да ладно. Николка покажет место на кладбище, – поставил свою точку в диалоге священник.

      Цыган не стал будить Чеснока со Шкетом. Оставив им записку, чтобы к десяти часам вечера вернулись обратно, взял лопату и пошел за Николкой.

      Нецецкий весь вечер нервничал, дожидаясь от своих подручных вестей из гаража молочного комбината, где у одного из его урок работал давний кореш. Понимая, что продукты из хранилища нужно куда-то вывозить, он первым делом заполнил подсобные помещения закусочного павильона на Кузнечном рынке. Это, конечно, рискованно, но старый вор понимал, что если не поторопиться, руководство Кубышки может попросту сменить охрану в овощехранилище, и тогда вообще можно остаться без всего.

      Когда подсобки были забиты, Дед дал задание соорудить в лесном массиве неподалеку от хранилища блиндаж, чтобы разместить продовольствие там. Землянка была готова еще вчера, и он сам лично осмотрел ее и немного успокоился: три четверти продовольствия туда можно перевезти. Дело оставалось за малым – за грузовиком, на котором в течение ночи сделать как минимум десять рейсов от хранилища к кромке леса, который был в трех километрах, и еще метров триста перенести драгоценный груз на себе. Специально для операции дед кликнул всех работающих под ним воров, которым предстояло поработать сегодня ночью как простые грузчики. Кроме Федули, набралось десять беспрекословно ему подчиняющихся молодых урок, в основном, рыночные шестерки да простая шпана. Контингент был стрёмен, и Нецецкий с Федулей приняли решение убить после проделанной работы восьмерых из десяти «грузчиков».

      Наконец в хату вошел Ёрш, который и должен был договариваться насчет машины для перевозки продовольствия.

      – Порадуешь старика? – с ходу поинтересовался Дед.

      – Все тики-так, полуторка подъедет к одиннадцати вечера. За баранкой будет мой кореш.

      – Что стоило?

      – Путевка до десяти утра встала в пуд харчей начальнику гаража и банку спирта на воротах, – отчитался в затратах Ёрш.

      – А корешу твоему чего? – допытывался до всех мелочей старый вор.

      – Говорит, что на наше усмотрение. Мол, не до жиру, быть бы живу, – передал дословно слова своего приятеля молодой вор.

      – Толковый базар у кента твоего, – удовлетворенно кивнул Нецецкий. – Ладно, подкинем с понятием.

      Вечером банда села ужинать. Водку не пили. Молодежь, оказавшаяся за одним столом с авторитетами, вначале сильно тушевалась, но голод сделал свое дело, и парни, словно саранча, стали наперегонки поглощать съестное.

      «Такую ораву не прокормить», – подумалось Зинаиде, которая дважды подносила дополнительный хавчик, пока не встретилась со злым взглядом Деда, красноречиво говорившим, что он недоволен ее расточительностью. В одиннадцать часов группа уголовников загрузилась в фургон, грузовик выехал из Каменки. Дед, имевший на руках документы, в которых говорилось, что они едут в сторону передовой на рытье окопов, сел в кабину.

      – Ну что, Бугор, скажешь? Ночка, к удаче, темная выдалась, – попытался разговорить Нецецкого водитель, приятель