Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке. Макс Ронге

итальянского шпиона. Взломщик с самого начала повел себя не особенно хитро, так как сразу оказался среди трех подозрительных лиц. Да иного, видимо, и быть не могло, поскольку преступником оказался служащий банка и известный ирредентист Иосиф Кольпи.

      При обыске его жилища наряду со стилетом, шпагой, взрывчатыми веществами и богатым набором инструментов для взлома были обнаружены сотни фотографий военных объектов, таблицы с армейскими данными, а также письма, адресованные на уже знакомый нам условный адрес «Аливерти» и начальнику итальянской разведслужбы полковнику Негри. За шесть лет шпионской деятельности Кольпи явно потерял бдительность.

      Через несколько дней после ареста Кольпи монах Марко Мориццо вернул обратно в банк украденные 350 000 крон, являвшиеся, как позднее хотел уверить Кольпи, «принудительным займом для национального дела». Этот монах сообщил, что деньги были ему переданы от имени одного иностранного священника, назвать которого ему не позволяла обязанность соблюдать тайну исповеди. Но имя этого человека мы установили и сами.

      После ареста мать и сестра Кольпи, которые вначале все отрицали, признались, что о том, где хранились украденные деньги, узнали из спрятанной в грязном белье Кольпи записки. После этого женщины поторопились передать их профессору семинарии дону Пецци с тем, чтобы тот отправил их дальше.

      «Друзей» Кольпи, образовавших разветвленную шпионскую сеть, в скором времени разыскали. Всего их оказалось пятнадцать человек, за которых ирредентистский депутат Аванчини, являвшийся, как это выяснилось в ходе войны, шпионом на итальянской службе, хлопотал перед министром юстиции. В результате состоявшийся в Триенте суд вынес в высшей степени мягкий приговор – Кольпи сохранил даже возможность продолжать обмениваться корреспонденцией с полковником Негри. Военный надзор за осужденными тоже ничего не дал, и поэтому всю компанию шпионов пришлось перевести в Вену, где их передали в руки советника земельного суда доктора Шауппа. Для уточнения деталей дела, необходимых для судебного разбирательства, я отправился вместе с ним в Триент, где осмотрел укрепления Секстена, игравшие для предстоявшего процесса большую роль.

      После осуждения Кольпи за ограбление кассы на шесть лет каторжной тюрьмы состоялся процесс о шпионаже, в котором я принимал участие в качестве эксперта. Поскольку обвинение в государственной измене было недостаточно обосновано, то из-за опасения того, что присяжные его не поддержат, от него пришлось отказаться.

      Между тем процессы, наблюдавшиеся в Сербии, вынудили в феврале 1910 года, несмотря на опасность возникновения столь ненавистных для графа Эренталя «серьезных дипломатических осложнений», вновь усилить работу разведывательной службы. Непосредственной причиной для активизации нашей работы послужил арест в Сербии проводившего рекогносцировку обер-лейтенанта Раяковича, которого удалось освободить лишь через большой отрезок времени, и то за взятку в несколько тысяч динаров