Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке. Макс Ронге

[38], который Настич представил организатором «метания бомб», а с другой стороны, против великосербской агитации в Хорватии, Словении и в особенности против братьев Прибицевич. Один из этих братьев, которого звали Светозар, был редактором печатного органа организации так называемой «независимой Сербии» в Аграме «Србобран», а другой, по имени Милан, раньше служил обер-лейтенантом австровенгерской армии. Сведения, опубликованные в брошюрах, послужили поводом для многочисленных арестов.

      Все эти события ясно показали, чего следовало ожидать со стороны сербов в случае аннексии нами оккупированных областей. Поэтому вполне понятно, что с середины 1908 года разведывательной службе приходилось действовать в интересах подготовки этой государственной акции. Накануне официального уведомления министерством иностранных дел об аннексии в пять часов утра 5 октября произошла активация заранее подготовленной «усиленной разведывательной сети» для действий против Сербии и Черногории, что для «Эвиденцбюро» означало переход на военное положение.

      К всеобщему изумлению, аннексия вызвала бурю, направленную на разоружение, не только в Сербии, но и в Англии, Франции, России и Италии, и нам пришлось глядеть во все стороны. Причем в противодействии шпионажу сербы оказались необычайно энергичными. Они арестовывали наших агентов, доставщиков почтовых голубей и предпринимали ряд других мер. Но это привело лишь к подъему нашей разведывательной службы, вызвав заметный приток новых сил, желавших работать в интересах разведки. Причем среди таких людей было немало весьма достойных, в том числе и офицеров запаса, предлагавших свои услуги совершенно безвозмездно.

      Решения сербского правительства, разумеется, зависели от позиции России, которая после неудачного исхода войны с Японией и последовавшей вслед за этим революции была не очень-то склонна к военным авантюрам. Однако внезапное появление многочисленных русских «точильщиков» в Галиции, Верхней Венгрии и Буковине, их планомерное распределение по этим областям, а также наличие у них топографических карт указывало на то, что Россия явно склонялась к возможности прийти на выручку к своему маленькому протеже.

      Между тем из-за нехватки средств разведывательные посты могли добывать лишь малозначительные сведения. В таких условиях является примечательным, что уже тогда поступили первые донесения о переносе развертывания русских войск в районы среднего течения Вислы в случае нашего ухода из Западной Польши, хотя окончательная проработка этих тщательно продуманных планов приходилась лишь на 1910 год. (Об этом писал в своем труде «Мировая война» Данилов[39], который был генерал-квартирмейстером в русской Главной ставке в 1914–1915 годах.)

      Сербский кризис продолжался всю зиму, а к нему вдобавок присоединилась еще возможность возникновения конфликта с Турцией. Поэтому прикомандированному к австрийскому военному представителю в Турции ротмистру фон Пфлюгелю потребовалось срочно объехать

39

Данилов Юрий Никифорович (1866–1937) – российский военный деятель, генерал от инфантерии, имевший в русской армии прозвище Данилов-черный, чтобы отличать его от сослуживцев – генералов Данилова-рыжего и Данилова-белого. Будучи генерал-квартирмейсте-ром, играл ключевую роль в планировании военных операций в русской армии в 1914–1915 гг., поскольку начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии Николай Николаевич Янушкевич не имел стратегического опыта управления войсками.